style="font-size:15px;"> В Аглае кушан сразу узнал незнакомку с трибуны на скачках – те же русые волосы, обворожительная улыбка, искрящиеся весельем глаза…
В отличие от греческих матрон, она не стеснялась открывать лоб. Расчесала волосы на прямой пробор и уложила так, что часть кольцами спадала на плечи вдоль тонкой изящной шеи, а остальные были собраны в узел на затылке и скреплялись лентой.
Улыбаясь, македонянка приподнимала уголки едва разомкнутого рта с крупными белоснежными зубами, отчего он становился похож на изогнутый кушанский лук. Ах, эти морщинки у губ – они могли свести с ума любого!
Вскоре компания приступила к трапезе.
Угощение оказалось скромным по количеству блюд, но обильным: на больших круглых дискосах лежали свежевыпеченный пшеничный хлеб, жареная рыба, овечий сыр, орехи, зелень. Из приправ – оливковое масло, соус из корней ферулы, гарум[59], смешанная с тмином соль. Масло и соус каждый наливал в свой фиал, а триблион с гарумом был общим, все макали в него куски хлеба по очереди.
Разговор начали с обсуждения скачек и бузкаши. Деимах от лица семьи еще раз поблагодарил смущенного всеобщим вниманием Куджулу, после чего вручил ему золотой ритон.
Кушан с интересом вертел подарок в руке: подставка кубка представляла собой искусно отлитое туловище тура с вытянутыми передними ногами и большими закрученными в спираль рогами, а верхнюю часть украшали рельефные фигуры менад в окружении гроздей винограда.
– Это семейная реликвия, – сказала Кандис. – По легенде, ритон был среди девяти тысяч талантов золота, захваченных Лисимахом, телохранителем Александра Великого, в Пергаме после смерти царя. Наш далекий предок был в числе гетайров[60]. Но жизнь сына дороже любых сокровищ.
Она с любовью посмотрела на Гермея.
Ойкет склонился над керамическим оксибафоном[61], держа киаф, которым он разливал вино по кубкам, за длинную петлеобразную ручку. Улучив момент, когда Кандис отправилась на кухню, Куджула полушепотом спросил Гермея, стараясь, чтобы его не услышали другие:
– Разве женщинам можно пить вино?
– Да ты что! – со смехом ответил тот. – Запрещали в Элладе, да и то лишь в некоторых городах: Массалии, Милете… Закон отменили двести лет назад. У нас пьют все, даже рабы. Хотя, – он хитро посмотрел на сестер, – может, это и плохо.
Девушки шутливо замахали на него руками.
– Можно, можно, мы чуть-чуть… Оно все равно разбавлено водой.
Когда закончилось оливковое масло, хозяин потребовал принести еще.
Потом посетовал:
– В Бактриане не растут оливы, не прижились. Приходится масло заказывать в Селевкии-на-Тигре. Мало того, что долго ждать, так еще добирается один караван из трех – саки в Александрии в Арии греческие товары по дешевке скупают, а купцов отправляют обратно без барыша. Кто недоволен – сажают на кол
Гарум – острая приправа на основе рыбьих потрохов.
Гетайры – дружина Александра Македонского, состоявшая из его друзей.
Оксибафон – кратер, большой древнегреческий сосуд из металла или глины для смешивания вина с водой.
