к двери.
Когда вышли из здания, вдали громыхнуло, и молния перечеркнула небосвод над горизонтом. Уроженцы Аллювии втянули головы в плечи – на их планете грозы случались редко, и были они слабыми, а здесь, похоже, собиралась настоящая буря; клубящиеся фиолетовые тучи плыли стремительно и низко, волочили за собой серебристый шлейф дождя.
Толстяк повел их к стоявшему неподалеку колесному транспортеру, чей борт украшал герб церкви. В лишенном окон кузове обнаружились мягкие кресла, а едва за Ларсом, что шагал последним, захлопнулась дверца, как по крыше забарабанил ливень.
Жрец с сопровождающими расположились в кабине.
– Знать бы, куда нас везут, – сказал Индри, когда мягко заурчал двигатель и машина тронулась.
– Ты думаешь, это знание тебе поможет? – Ларс пожал плечами.
Гром прозвучал над самой головой с такой силой, что показалось – раскололся сам Монтис, развалился на куски и осколки планеты сейчас поплывут в разные стороны, растворятся в черноте космоса…
Собиравшийся отвечать горожанин закрыл рот и отвернулся.
Ехали недолго, не прошло и половины стандартного часа, как транспортер остановился и люк открылся.
– На выход те, кто первой категории, – сказал заглянувший в кузов толстый жрец, недовольный и такой мокрый, словно купался в одежде. – Унцала Гардер Секунда, Ларс Карвер Примус, Индри эру Хандорг…
Еще в их компании оказалась молчаливая брюнетка и полярник Рати.
Ларс махнул остающимся, а выбравшись из кузова, мгновенно ослеп и оглох. Молния полыхнула рядом и словно выжгла глаза, гром набил уши колючей ватой, холодные струи потекли по лицу, хлестнули по макушке, по плечам и спине так, что он едва устоял на ногах.
– …лись, быстро! – донесся чей-то голос, и его хлопнули по плечу.
Ларс сделал несколько шагов вслепую, и только после этого зрение к нему вернулось.
Они шли по исполинскому, вымощенному черными плитами двору, справа и слева поднимались зубчатые стены, за спиной оставались ворота, к которым выруливал транспортер. А впереди, на фоне грозового неба, поднималось самое большое здание, какое он когда-нибудь видел.
Громоздились светящиеся башни, торчали шпили, блестела мокрая черепица, напоминавшая чешую исполинского крокодила, и пастью выглядело крыльцо с нависшим над ним козырьком. Многочисленные окна пылали недобрым светом, синим и алым, и бесчинствующая буря была не в силах повредить громадному монстру из камня и стали.
– Ну и дождище, такого на Нашей Стороне сто лет не видали! – воскликнул толстяк, очутившись на крыльце.
Двери распахнулись, за ними обнаружился просторный вестибюль.
Свет ламп под потолком показался слишком ярким, так что Ларс невольно поднял руку, прикрывая глаза.
Стена напротив дверей ушла вверх, и в вестибюль шагнул пожилой мужчина с седой бородкой. Колыхнулась его сутана, такая же, как у толстяка, но с алыми, а не желтыми облаками,
