и разочаровалась бы в Брук, если бы она принимала дурные решения, но я никогда от нее не отвернусь.
– Это потому, что ты хорошая мать. Мне пора возвращаться. Мне стало лучше теперь, когда я попрощалась с бабушкой Энни. Думаю, ей бы даже понравилось то, как мы все трое это сделали.
– Я тоже так думаю, – кивнула Дана. – Спокойной ночи, Тауни.
– Спокойной ночи, – сказала она.
Дана сидела так долгое время, и улыбка озаряла ее лицо. Тауни сказала, что она хорошая мать. Ее младшей сестре никогда бы в жизни не пришло в голову, как сильно она хотела это услышать.
Наконец она зашла внутрь и увидела Брук, завернутую в длинный махровый халат и с тюрбаном из полотенца на голове. Она крепко обняла дочь и, прижавшись к ней, сказала:
– Я люблю тебя, малышка.
– А я люблю тебя сильнее, – хихикнула Брук. – Я оставила тебе немного горячей воды. От тебя что, пахнет спиртным?
– Это виски. Мы с твоими тетушками попрощались с бабушкой Энни на крыльце.
– Ей бы это понравилось, – усмехнулась Брук.
Глава пятая
Субботним вечером в баре выше по дороге от озера, куда приехала Харпер, оставалось всего несколько парковочных мест. Она урвала одно из них, проверила макияж и прическу в зеркале заднего вида в свете уличного фонаря за пикапом и распахнула дверь. Не пройдя и пяти ярдов, она услышала протяжный свист, но проигнорировала его. Она слишком много раз слышала эти звуки и потому уже не придавала им значения. Расплачиваясь за вход с большим дородным вышибалой у двери, она услышала стук сапог по деревянному полу и несколько подстрекающих возгласов, и это значило, что групповой танец уже начался.
Харпер скучала по тем дням, когда клубы дыма устремлялись ей навстречу, как только вышибала распахивал перед ней дверь. Но потом пошли слухи, что дым вызывает рак, и его прекратили использовать. Наверно, оно и к лучшему, но ей все же не хватало этого серого воздуха под потолком. Было нечто сексуальное в запахе дыма, клубящегося в воздухе, когда ковбой с привкусом виски на губах дарил ей поцелуй после тустепа на танцполе.
Женщина, которая вполне могла ослепить кого-нибудь количеством надетых на ней блестящих побрякушек, соскользнула с единственного свободного барного стула и поплелась в туалет. Харпер ринулась к стулу и почти припарковала свой бампер, как вдруг невысокая женщина в джинсах в обтяжку и болтающимися в пупке украшениями похлопала ее по плечу.
– Здесь сидит моя сестра. Я как раз шла занять ей место, когда ты его увела, – сказала она.
Харпер указала на пиво парня, сидящего рядом с ней, и бармен кивнул.
– Извини, но теперь здесь сижу я.
Женщина пристально посмотрела на нее.
– Значит, когда она вернется, ты уступишь ей ее место.
– Нет, – ответила Харпер.
Бармен поставил перед Харпер продолговатую бутылку пива «Коорс» и поспешил в другой конец бара
