до того дня, когда ты дотронешься своими губами там, где были мои.
– Виски убивает микробы, – сказала Дана. – Мы дали свои клятвы. Мы их сдержим, как считаете?
– Сделаю все, что в моих силах, черт побери, – кивнула Харпер. – Надеюсь, для этого мне не придется быть с вами белой и пушистой.
– Я тоже надеюсь, – сказала Тауни. – Нам нужно надевать маски радушия ради дяди Седа. Ему сейчас так грустно и совсем не хочется видеть, как мы ссоримся. Если что-то не нравится, то мы должны держать язык за зубами, пока он не выйдет.
– Соглашусь. Последнее время он выглядит таким ранимым. Я переживаю за него, но он не дает мне делать за него его работу в кафе, – сказала Харпер.
– Я постараюсь не вести себя как стерва, если вы будете делать так же, – сказала Тауни.
Дана сжала губы в тонкую линию и кивнула в знак согласия.
Они обе повернулись и уставились на Харпер.
– Ладно, ладно! Я сделаю все возможное, но чудес не ждите, – сказала она.
– Тогда по рукам, – сказала Дана. – Я думаю, ему стало бы легче и он, возможно, примирился бы с утратой, если бы мы устроили похороны.
– Интересно, почему она была против похорон, – нахмурилась Тауни.
– Думаю, мы узнаем, когда придет время, – ответила Дана. – Хотите зайти? Ветер северный, холодный.
Зачем, черт возьми, она это ляпнула? Ей не хотелось, чтобы они заходили в дом, и уж точно она не была готова быть «пушистой», как сказала Харпер.
– Я нет. На сегодня достаточно. Я возвращаюсь к себе, – сказала Харпер.
– Подожди… – Тауни поставила пустую банку на крыльцо. – Мне звонила мама. Она разозлилась на меня, так что не думаю, что мы увидим наше наследство, пока она жива.
– Она упоминала обо мне? – Харпер встала и протянула Дане бутылку виски. – Остался один глоток. Можешь допивать.
– Благодарю – Дана выпила последнюю каплю и оставила пустую бутылку на крыльце.
– Да, но только чтобы укорить нас в том, что мы обе глубоко ее разочаровали. Она вспоминает тебя исключительно в этих случаях. Это началось с тех пор, как мы были подростками и ты уехала в Калифорнию в тот интернат. После этого ты так и не вернулась домой. Почему?
– Она меня довела. Мне плевать на это дурацкое наследство. Я спокойно жила без него и, думаю, проживу и дальше без папиных деньжат, – заявила Харпер и ушла, не сказав больше ни слова.
Дана прислонилась спиной к столбику у крыльца.
– Что случилось тем летом, когда ее отправили в интернат? После этого все резко изменилось.
Тауни пожала плечами.
– Я точно не знаю. Папа никогда не перечил маме, когда она была в хорошем настроении, а когда она злилась, то тем более. Я ни разу не видела, чтобы она когда-нибудь злилась так, как тогда на Харпер. Ты видела картинку с надписью «Если мама не довольна, то никто не доволен?»
Дана рассмеялась.
– У меня была футболка с такой надписью
