зрения. Важным для них был также вопрос, как лучше вести себя в чужой стране поселенцам, чтобы ненароком не обидеть местных жителей, для этого надо было знать их обычаи. Именно поэтому практически все иностранцы (а приезжие из России также были в краю иностранцами. — Ч. Л.) уделяли всё же внимание культуре тувинцев»71. При этом из приведенных путешественниками сведений для нас важны не все, касающиеся традиционной культуры, а лишь относящиеся к нашей теме национального характера – а таковые замечания делали далеко не все авторы.
Имеющиеся мнения путешественников относительно «тувинских нравов», как это обычно называлось в те времена, порой сильно расходятся. В самом общем смысле основа таких разногласий хорошо выражена Д. Каррутерсом, который дал такие характеристики континенту: «Азия является континентом крайностей: “Никакой контраст не может показаться в ней странным, никакой антитезис – слишком глубоким”»72; «Азия вся сотворена в преувеличенном масштабе: в ней в пределах некоторых пространств можно встретить самое плотное, считая на одну кв. милю, в свете население, и в то же время в других ее местностях нередки безграничные пространства бедных земель, совершенно еще необитаемых»73; «В Азии, где все необычайно, где леса покрывают целые государства, где реки прокладывают себе дорогу зачастую на протяжении целых стран, человек чувствует всё свое ничтожество, подавляемый постоянным сознанием, что местная природа чересчур мощна и что он лишь ничтожная песчинка по сравнение с ней»74.
Он же дал следующую характеристику тувинцам: «Живя уединенно и завися исключительно от своего охотничьего искусства и умения воспитывать оленей, урянхайцы (автор наблюдал прежде всего быт и нравы тувинцев-тоджинцев – оленеводов. — Ч. Л.) в конце концов в своем внутреннем быту сохранили самостоятельность. Жизнь их не представляется особенно тягостной, так как располагаемые ими пастбища обширны, пища добывается с легкостью, а врагов у них нет. На примере урянхайцев мы знакомимся, – продолжает он, – с одной из скотоводческих рас, которой не приходится затрачивать больших усилий, более или менее придерживающейся определенного круга идей, а равным образом отличающейся прочно сложившимся житейским обиходом, – расой, которой никогда не приходилось ни сражаться, ни вторгаться куда-либо, не предпринимать странствований вне пределов своей территории»75.
По мнению Д. Каррутерса, «урянхайцы проявляют самостоятельность, только вращаясь в узком кругу своих личных дел, и всегда ощущают некоторую растерянность и сильный страх, когда им приходится сталкиваться с предметами, которых они сами отчетливо себе не уясняют. Выражение некоторой грусти и меланхолии всегда запечатлено на их лицах, что, впрочем, и весьма понятно у народа, постоянно ощущающего страх перед богами гор, рек и лесов, трепещущего при мысли о злых духах, которые посещают землю, народа, который всё время занимается тем, что старается умилостивить этих
Там же. С. 3–4.
Там же. С. 41.
Там же.
Там же. С. 209.
