Память лета. Борис Екимов

Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Память лета - Борис Екимов страница 16

Память лета - Борис Екимов

Скачать книгу

Вот он – мост через Дон. Перед ним, перед горой – Родничок. Так же щедро льется светлая струя его. Рядом – автобусы, легковые, грузовые машины, людская толчея. Народ и народ… Спешат, едут. Но возле Родничка обязательно остановятся. Кружками да чашками пьют взахлеб, утоляя жажду. В бутылки набирают, в термосы, в канистры – это в дорогу. А кто-то просто приник губами к струе и никак не напьется.

      Она ведь сладкая – родниковая живая вода. Она – словно воздух и зелень, словно солнце и небо, она словно жизнь – дарована каждому от рожденья до смерти. Вода – это жизнь. Иссякнет родник, и конец всему. Конец травам и тенистой вербе. Конец жизни.

      Но, слава богу, бьют еще в нашем Задонье живые ключи на Калиновом, на Фомином кургане, на Маяке, в Родниковой балке, на Мордвинкином поле, возле Калачёвского моста. Принимаю их с благодарностью. Беру их живую воду и долго помню.

      Хлебное поле

      Вроде и пожил, мир повидал; и в том миру – далеком и очень далеком – не только по усам текло, но попадало и в рот. Знаменитый французский суп – буйанес или, там же, луковый; рюмка кактусовой водки под обжигающую мексиканскую закуску; гроздь фиников прямо с пальмы. Ловко взбежит по стволу черный мальчонка, и – вот он… Кокосовый орех, прохладное терпкое его молочко. Слава богу, и пожито, и попито.

      Но раздумаюсь: самая сладкая еда, какую помню, – буханка свежего голубинского хлеба. Бывало, находишься ли, наездишься, прибьешься к малой пекарне в станице Голубинской и, еще не ступив на порог ее, почуешь сладкий дух печеного хлеба. Он ударит взадох, голова – кругом. Отрежешь ли, а то и отломишь от буханки. Хрустит поджаристая корочка. Вот она в руках, теплая горбушка – радость детства. Отделил ее, словно отворил, выпуская из буханки наружу кисловатый дух хмелины, сладимую терпкость живой ноздреватой мякушки, которая дышит еще, и сразу живеешь, кровь бодрее по жилам идет. Радуешься и ешь. Ешь и никак не наешься. За пахучим ломтем – ломоть. Похрустываешь корочкой, сладко почмокиваешь и чуешь, как прибывает бодрости, силы. Хорошая еда – хлеб, лучше не сыщешь, сколь ни ищи.

      И потому хлебное поле всегда как-то по-особому волнует меня, трогает душу.

      Красив и ярок майский цветущий луг; полынная ли, ковыльная степь торжественна и строга; даже пустыня, ее желтые пески, барханы чем-то завораживают. Но хлебное поле греет душу.

      Когда пишу эти строки, рядом лежат пшеничные колосья. Будто злак и злак… Но – ведь чудо! Как красив этот граненый колос, словно литой. Эти тяжелые зерна, которые отдает он, когда шелушишь, каждое – словно малый пудовик, на ладони чуешь его. И словно малое солнышко, янтарное, зерно светит и греет.

      Хлебное поле. Вот еще пшеница молодая: темная зелень, тугой, твердый стебель силен. Цветенья пшеницы сторонний глаз не заметит. Это – не гречишное поле, которое молочно пенится, розовеет и пахнет так сладко, что подойдешь – и уходить не хочется: сидишь, слушаешь пчелиный звон. Для них – пир горой, а ты дышишь полуденным, горячим

Скачать книгу