разве у вас есть помощники? Ну ваш сын, ну, может быть, ещё Татьяна Андреева и всё.
– Как же быть?
– Я за расследование.
– Хорошо, когда вы начнёте?
Вспыхнули ослепительно огни проезжавшей мимо машины, и косматый мрак сомкнулся. Мы сидели с Гулевичем на веранде моего дома, вглядываясь в темноту. Потом я поднялся, чтобы размять ноги. Игорь Алексеевич тоже встал и облокотился на перила.
– Откладывать нечего, – сказал я. – Можно начать и завтра.
– Идёт. Вы могли бы вместе с Татьяной съездить на аукцион, осмотреться?
– Так и сделаю.
– Да, и вот что… Она узнает, когда начало, и позвонит вам. А я завтра в Ростовскую область махну… в колонию к Иосифу. Всё-таки я выяснил, где он сидит.
– Игорь Алексеич, а что вы думаете насчёт Сажина? Какого рожна он вчера в цирк притащился? Это как-то связано с братом Иосифа?
– Вспомните, кто такой Сажин? Сажин – политтехнолог. В ближайшие дни начнётся выдвижение кандидатов в региональный парламент… Вникните! В числе выдвиженцев будет и Самвел Иосифян. Так вот, Евгений Борисыч, видимо, что-то готовит. Кто заказчик, догадаться не трудно.
– Цеповяз?
– Скорее да, чем нет. Ведь ему нужно, чтобы в парламент прошли нужные люди. А Иосифян как раз и может сгодиться. В любом случае ещё обсудим это, после моего возвращения…
Гулевич уехал.
Я выбил жёлтые искры из трубки и сел в кресло.
«Мы, конечно, рискуем, ввязываясь в это, но ведь и несправедливость совершается открыто, неприкровенно, на наших глазах… Чёрт, незачем так расстёгиваться! Не Уотергейтское же дело расследуем».
Глава пятнадцатая
– Мрачное место, – сказал я, – этот аукционный дом. Напоминает места, описанные Конан Дойлом, где непременно что-то должно случиться.
– Может, не стоит тень на плетень наводить? – Татьяна придвинула к себе сумочку.
– Какой у вас, однако, гранатовый браслет!
– Чудо, правда? Это мне Иван подарил. – Девушка смотрела на меня с недоверием и с интересом. – Алексей Николаич, вы же хотели не о браслете сказать, а о чём-то другом.
– Да, о другом… я ведь не хотел вас пугать. Раскаиваюсь впрок.
– Знаете, а здесь действительно мрачно, я не ожидала. Вон сколько серых коридоров!
– А сколько видеокамер! Только в аукционном зале я насчитал четыре.
– Если всё записывается, то как же они плутуют?
– Разберёмся. Видите того мужчину возле окна? Лицо у него удивительно живое и подвижное, а глаза смотрят зорко и прямо, что весьма редко сочетается с седыми волосами. Я навёл справки: это Михаил Юрьевич Подобедов, директор аукционного дома.
– Теперь вы засыплете меня градом дат и деталей?
– Ну, кое-что я уже нащупал… И выводы мои не так отрицательны, как вы думаете.
– Вот ещё, ничего такого я не думала. – Девушка нетерпеливо щёлкнула пальцами. –
