Николас орудовал голыми руками. Ни рукавов, ни карманов на легкой майке. Ничего нигде не спрятать.
Честно говоря, материалист и почти доктор Светлов был близок к панике. Потом успокоил себя тем, что фокусник в цирке тоже проделывает невероятные вещи, однако земные объяснения в последующем все-таки находятся.
Когда хилер закончил, Пифу показалось, что прошло не меньше часа этого волшебства, и сильно удивился, сверив собственные ощущения с показаниями ходиков: получалось, что Николас орудовал меньше десяти минут. Точнее, ровно семь с половиной, считая с момента, когда в первый раз погрузил пальцы в живот пациента.
– Дольше он не выдержит, – ответил хилер на незаданный вопрос.
А Пиф взглянул на Богданова. Тот спал, даже носом посапывал слегка.
Из приемной появился Августин. Вместе с Луисом они переложили прооперированного пациента на кушетку. Александр Федорович не проснулся ни во время переноски, ни после, когда сын хилера померил тому пульс и давление, ни даже когда тот присел на корточки у ног Богданова и стал втирать ему в пятки мазь из двух маленьких баночек.
– Ну, что, займемся вами? – улыбнулся Николас.
– Нами? – Ольга Николаевна растерялась. – Но я вроде здорова.
Она ожидала совсем другого: услышать о перспективах. Однако, похоже, хилер не собирался торопиться.
Пиф решил вмешаться:
– А ваша спина, Ольга Николаевна? – спросил он, уже отметив ловкие и четкие движения не только Николаса, но и его помощников. Уж всеми видами лечебного массажа эти ребята владели наверняка.
– У меня межпозвонковая грыжа, – неуверенно сказала Богданова.
Пиф пару раз видел, как ее прихватывало: в первый – еще в Москве, второй – в аэропорту, в Бангкоке, где она неловко нагнулась, чтобы взять тяжелую сумку.
– Давайте, показывайте свою грыжу. – Улыбка вообще не покидала напряженное до этого лицо хилера.
– А как же…
Ольга Николаевна явно стеснялась Пифа. Потом, видно, вспомнив, что у докторов пола не бывает, решительно скинула легкую блузку. Под блузкой ничего не было, да грудь и не особо нуждалась в дополнительной поддержке – плотная, красиво очерченная, размером между вторым и третьим.
Пиф поймал себя на мысли, что наблюдает за женщиной не как врач. Сразу стало стыдно.
Богданова легла на живот, оставшись в длинной, полупрозрачной, из легчайшей материи, юбке. Под ней виднелся купальник: моря в Багио не было, а вот большие открытые бассейны имелись, и после процедур компания – в зависимости от состояния больного – собиралась на природу.
Николас чуть сдвинул вниз ее плавки. «Чтоб начать с копчика», – сообразил Пиф. Потом внимательно – снизу вверх – исследовал ее позвоночник. Сначала – вновь не касаясь тела, потом – пробегая сильными пальцами вдоль спины, останавливаясь и манипулируя ими у каждого позвонка. Примерно так же работали отечественные
