сексуального голода, драка и убийство должны были превратиться в одно, единое действо, кровавое и безобразное, длящееся всю жизнь. Даже у неандертальцев до сих пор не найдено ни одного целого мужского черепа – все они расколоты в непрерывной сексуальной войне всех против всех. Племя предгоминидов было обречено на вымирание и исчезновение, и именно поэтому оно было избрано в качестве биологического материала для человека, ему было вменено и имплантировано сознание, отличное от сознания всех других живых существ, аутистическое сознание.
Выход был найден в том, что, в отличие от физического голода (вечно возвращающего нас в животное, звериное состояние), только распаляемого воображением, сексуальный голод может быть удовлетворен с помощью воображения. Неврастеники из числа молодых самцов, кружащихся и визжащих вокруг строго охраняемых самок (сестер и матерей), уединялись и находили сексуальное удовлетворение, включая собственное воображение.
Эти сексуальные галлюцинации – и мимо этого феномена первые онанисты не могли не заметить – имели удивительное свойство «крутить кино» многократно и даже в обратном порядке. Они поняли, что, если реальность необратима и убийство ради самки в ней неизбежно, а, стало быть, возврат в реальность с неизбежностью самоубийственен, то действительность галлюцинаций и обратима, и безопасна.
Наблюдая галлюцинации собственного воображения, они не могли не прийти к изумительному для них выводу: оказывается, для того, чтобы удовлетворить собственную похоть, вовсе не обязательно убивать своего отца или брата, что секс и убийство – необязательно связаны между собой. Аутистское сознание, согласно австрийскому психопатологу Блейлеру, способно не только замещать реальный, но «негодный» мир на желанный мир «годной» действительности, но и преобразовывать самое себя, включать собственные галлюцинации в устойчивую картину мира и поведенческую логику действий.
Аутичность мышления подразумевает, что желаемый мир лучше и выше реального – нам свойственно хотеть видеть лучшее и не замечать худшее. Эта тотально коллективная «шизофрения» будет сопровождать человечество всю его историю и продолжает сопровождать нас и будет после нас. Тот же аутизм породил механизм рынка – и мы столкнемся с этим несколько позже…
Так появилась вменяемость человеческого сознания, так появилась совесть, которая и превратила несчастных и обреченных предгоминидов в людей. Совесть или человеческое сознание уже не подчиняется никаким биологическим законам и требованиям. Она действует по собственным законам, по законам этики, которые, будучи космическими универсалиями, все-таки никак не связаны и не вытекают из законов природы.
Аутисты-неврастеники, возвращаясь в стаю, несут новую идею: «Не убий!» – и к ним постепенно начинают прислушиваться
