вверх, прямо на меня.
– Что-то попало – объяснил он. А я почувствовала пронзающую боль в правой пятке… Но досмотреть сон не удалось, Ева всполошилась, видя, как я плавно сползаю в костер. Нет, в костер я не попала, но тщательно осмотрела свою пятку, – ничего там не было, хотя говорили, что в этих местах попадаются гадюки.
Я быстро забыла этот сон, только счастливый смех Марселя, подбрасывающего голубя в синее небо еще долго звучал в душе. Поход продолжался.
Начинающим всадникам приходилось туго. То лошадь пройдет между двух деревьев, прекрасно понимая, в отличие от всадника, что два рюкзака по обе стороны ее спины, сползут и дадут ей отдохнуть и поразвлечься. То всадник выберет свой путь через болото, когда инструктор потребует идти след в след, и лошадь провалится по самую шею. Тогда крепкие ребята, снимут с нее рюкзаки и седло, и будут дружно вытягивать бедняжку. А нерадивый турист, после этого целый день идет пешком, испытывая острую жалость к пострадавшей лошадке и стыд за свою глупость.
Мой Лысый Коля был самым крупным из всех лошадок и, наверное самым ленивым. Когда мы шли пешком, ведя лошадей в поводу, то он часто наступив мне на ногу, печально останавливался, «не смея двигаться без хозяина», который с огромным усилием вытаскивал ногу из под копыта. Недаром, обувь конника – сапоги. Тайга, светлые ручьи, которые мы верхом переходили вброд, сосновые боры на склонах старых гор, обилие грибов и ягод, которые никто не собирает, кроме животных. Мы даже сплавлялись по реке Белой на плотах, Это Приключение длилось всего десять дней, но все равно, я рвалась в Москву – вдруг Марсель приехал, а меня нет!
Нерадостные вести
Обратная дорога совсем не запомнилась, до первого сентября оставалось два дня, а потом понеслась студенческая жизнь, конный спорт… Но никаких вестей о Марселе не было, Бернар тоже не появлялся… Я говорила себе, очнись, хватит тебе грезить, уехали и всё. Твоя жизнь здесь, но разве чувства можно перекрыть? Во всяком случае, я изо всех сил старалась, загрузив себя учебой, общественной работой, в которую входило проведение политинформаций. Раз в неделю мы проводили комсомольское собрание, где рассказывали о событиях в нашей стране и за рубежом. Я предпочитала рассказывать о капиталистических странах. В наших газетах печатали о том, как там плохо живется трудящимся, о забастовках, о бездомных, о том, как «жируют» богачи. Для своих выступлений я пользовалась газетой «За рубежом», там информация не всегда была негативной.
– Представьте себе:
Экстравагантный художник Сальвадор Дали пришел в парижский ресторан «Максим» с двумя гепардами на поводке. Так эти звери со страху нагадили во вращающихся дверях. Так писали советские газеты о «чуждом» искусстве. Но мы, конечно же, знали кто такой Дали. Передавали друг другу с трудом добытые репродукции. Другие студенты специализировались на событиях, происходящих в СССР. Например, обсуждалось письмо в газету «Правда»:
Уважаемый товарищ редактор!
Прочитав опубликованное в вашей газете письмо членов Академии
