жестко, будто почувствовал фальшь в ее словах.
– При чем тут жалость?! Если я хочу вкусно поесть, это означает, что я жалею тебя? – возмутилась Даниэла.
– Хорошо, приходи, – ответил он равнодушно.
– Ужин мне приготовишь ты? – решила Даниэла пошутить.
– Я не повар.
– Значит, поужинаешь со мной?
И снова этот странный душераздирающий взгляд. Даниэла отметила, что глаза у Джерардо глубокие и выразительные, будто бархатные.
– Посмотрим… – едва слышно ответил он.
– Оставь мне свой номер телефона. Буду выходить из больницы, позвоню тебе, – попросила Даниэла.
Тоном робота Джерардо продиктовал ей свой номер, и Даниэла, предположив, что он по каким-то ему одному ведомым причинам мог обмануть ее, проверила правильность данных. Телефон в его кармане пронзительно зазвонил, но Джерардо даже не шелохнулся. Он с отсутствующим видом смотрел на Даниэлу. Она прекрасно понимала, что в таком душевном состоянии его нельзя было оставлять одного, но ее ждал консилиум…
– Могу я воспользоваться твоей машиной? Ты доедешь на автобусе? – спросила Даниэла.
– Пользуйся, – ответил Джерардо безразлично.
С тяжелым сердцем покинув квартиру, Даниэла поплелась к машине. Потом несколько минут сидела, не решаясь завести мотор и уехать. Взгляд ее упал на магнитолу, в которой она увидела микроCD. Едва она повернула ключ зажигания, как аккорды композиции «The Future» Leonard Cohen наполнили салон машины. Даниэла усмехнулась. Ей тоже нравилась эта песня, несмотря на всю ее жесткость и драматизм.
Даниэла выехала со стоянки и уже через двадцать минут припарковалась возле больницы. Заглушив мотор, она обвела взглядом пространство вокруг себя. На пассажирском сиденье лежала легкая мужская куртка, а из-под нее высовывалась книга. Даниэла отодвинула куртку, чтобы посмотреть на обложку, и взгляд ее наткнулся на портмоне. «Porca miseria, документы и деньги, оказывается, остались в машине!» – нахмурилась Даниэла. Только она никак не могла отвезти их обратно: ей нужно было торопиться на консилиум. Она отправила Джерардо смс с извинениями и вопросом, как передать ему документы? Но он не ответил, и Даниэле ничего не оставалось, кроме как ждать. Она вышла из машины и направилась к входу в больницу.
Консилиум по случаю синьоры Бранди оказался напряженным и интересным. Некоторые коллеги сначала отнеслись к идее сохранить плод при смерти мозга матери крайне скептически. Но Даниэла, которая накануне успела поверхностно изучить материал по теме, а также анестезиолог и кардиолог смогли убедить всех остальных, что стоит хотя бы попробовать. Состояние матери после подключения вчера вечером к аппарату искусственного дыхания оставалось стабильным. Плод продолжал жить, будто ничего не произошло. Все показатели его жизнедеятельности оставались в норме, он активно двигался, а сердечко исправно билось.
Теперь медикам предстояло разработать систему питания, которое будет полностью удовлетворять потребности в энергии матери и ребенка. Перед кардиологами
