разрастался с невиданной скоростью.
И у христианских церквей, и у синагоги, как муравьи, роились нищие и разные английские оборванцы. Они требовали милостыню и я дал им пару-тройку звонких монет.
Голодранцев было такое количество, что приходилось применять силу и пробивать себе путь.
Некоторые знатные христианские прихожане использовали для этого шпаги в ножнах – они били ими нищих как палкой, а так как у меня шпаги не было, и быть не могло, потому что евреям шпага не полагалась, то в какой-то момент попрошайки так озлобили меня своим наглым поведением, что я принялся пинать их ногами – ноги евреям иметь не запрещалось.
Какая-то беззубая грязная старуха жестом пожелала мне смерти на колу, а жена Сэндлера отвесила доброй, но пожилой уже женщине оплеуху, да такую, что если бы у бабки оставались ещё какие-нибудь зубы, то они вылетели бы со свистом. Вероятно, беззубость старухи была следствием её дурного характера.
Такие диковинные нравы и образы удивили меня в тот день, но я, конечно же, не подавал вида.
03
Как сейчас помню, евреи молились на первом этаже большого здания в Сити, недалеко от Тауэра.
Мы разделились – жена с дочкой пошла в женскую молельню, я с сыном Сэндлера – в мужскую.
Я повторял за другими евреями всё то, что делали они, и провёл время с удовольствием – других развлечений я тогда себе ещё не нашёл.
После службы какой-то незнакомец сунул мне в руку записку и скрылся в толпе. Секретность тут же заинтриговала меня.
Но в то же время я опасался, что разгадка тайны может погубить мою миссию и меня вместе с ней. Не прошло и недели, как я поселился в доме Сэндлера, а уже появились какие-то секреты и загадки! Я начинал волноваться – полагаю, вы меня понимаете.
Я отошел в сторону и прочитал записку. А в ней аккуратными каракулями были выведены слова: «Сегодня в полночь».
Я выругался, потому что нехорошее предчувствие овладело мной в одно мгновение, но делать было нечего – в ожидании полуночи я провёл остаток дня.
Жена и дети скрылись на втором этаже, чтобы отойти, наконец, ко сну, а я сидел на кухне, смотрел в окно и томился беспокойным ожиданием.
В окне были видны силуэты редких прохожих и карет, а потом пришла тишина.
В дверь постучали, а я взял и спросил, кто там за дверью.
– Мистер Сэндлер, откройте, это я, – сказал кто-то там.
– Я никого не жду, – сказал я и заволновался ещё сильнее.
– Бросьте валять дурака! Открывайте!
Я открыл-таки долбаную дверь, а в дом влетел мужчина, и тоже со шпагой на на своём поясе, как и предыдущий клиент Сэндлера. Одет он тоже был как аристократ, и был, пожалуй, постарше Сэндлера на пару-тройку десятилетий.
– Что за шутки, Джон? Вас ведь предупредили!
– Простите, я уснул.
– Сейчас придут остальные. Закройте окно!
Я закрыл окно деревянными
