красители и консерванты, раствор химических леденцов в консервной банке. Адская смесь прекрасно выполняет свою функцию – проводит очищение генофонда путем естественного отбора. «Энергетики» не только эффективно расправляются с печенью, желудком и поджелудочной железой, эта дрянь самым положительным образом влияет на потенцию, не позволяя размножаться половозрелым человекообразным особям. «Я бы это пойло как конфеты детям на утренниках раздавал, даром. Кто выпил, того сразу в минус, один фиг это уже не человек». Максим ждал, когда ребятишкам надоест беситься, или они устанут. Все обошлось, «детки» затарились в палатке добавкой и утопали, перед домом снова стало тихо. Так тихо, что Максим слышал, как звонят мобильники в карманах убитых губернаторских гонцов. Сначала надрывался один телефон, потом замолк, после паузы затрезвонил второй, потом к нему присоединился первый. А потом телефоны дружно замолкли, и дверь подъезда приоткрылась. Максим подлез под днище «Бычка», лег на живот, дождался, когда человек подойдет к тонированной «десятке», и дернул его за лодыжки. Тот сообразить не успел, как грохнулся всем своим немалым весом оземь и больше не поднимался. Бордюрный камень тоже может быть оружием, даже вмурованный в асфальт. Максим оставил третьего «гонца» лежать с разбитой башкой у «Бычка», вытер руки о перемазанную грязью куртку. Черт с ней, все равно выкидывать, тем более что скоро лето. Дверь снова грохнула, кто-то сбежал по ступеням и теперь летел к машине. Это четвертый, он торчал, скорее всего, у окна на площадке и все видел. Его Максим встретил, уже не скрываясь, шагнул навстречу из-за фургона и оппонент даже не успел затормозить. Согнулся пополам от удара в живот, упал на колени от удара по шее. Успел даже то ли выругаться, то ли вскрикнуть от боли, но лишь раз, перед тем, как хрустнули его шейные позвонки.
С этими двумя пришлось повозиться. Максим кое-как затолкал их в машину, документы и телефоны рассовал по карманам. Бегом вернулся за рюкзаком и рванул обратно, к подъезду. Взлетел по ступенькам на третий этаж, нажал кнопку звонка. Бабка подползла к двери минуты через три непрерывного трезвона.
– Римма Михайловна, это Максим, откройте. Я ключ забыл, – бабка размышляла еще пару минут, прежде чем дверь, наконец, приоткрылась.
– Извините, спасибо большое, – он ввалился в коридор, стянул с себя куртку, стащил грязные ботинки. Бабка молча наблюдала за квартирантом и вдруг пискнула.
– А как же теперь быть? Ключ-то один, у меня нету…
– Дверь поменяем, – успокоил Максим, – новую поставим, металлическую. Такую, что танком не вышибешь. Завтра же. – И прошел в ванную.
Он долго отмывался под горячей водой, выполз оттуда, красный и распаренный, в цвет полотенца. Из рюкзака достал бабкины документы и деньги. Положил все на стол в кухне, открыл холодильник. Продукты лежали на своем месте, их запас поредел незначительно. Бабка или научилась питаться воздухом, или практиковала
