дамы, вы не смотрите, что у Авраама петлицы интенданта. Он раньше был командиром корабля, линкор сбил в битве у Гало. Он у нас парень героический. Был ранен, в плен попал, наши потом отбили.
Ему вот-вот присвоят майора. И приказ о пожаловании ордена Алмазного Креста за тот бой недавно подписан самим князем-императором.
Можно не сомневаться, что Авраам оставит службу лейтенант – полковником или полковником. Это означает максимальную пенсионную ставку и наследственное дворянство. А в кабинете интендантской службы он в полной безопасности.
Гут стиснул зубы от досады и незаметно показал Василию кулак.
Эффект был полный. Дамы, даже Татьяна, защебетали вокруг капитана Кинга, который отвечал на любезности односложно, борясь с желанием послать девиц подальше.
Постояв минут пять для приличия, Гут и Конечников отошли, сославшись на неотложные дела, не обращая внимания на отчаянную жестикуляцию Стрелкина. Казалось, второй лейтенант просто кричит: «Вот же вам нормальные бабы. Дадут по паре разиков без проблем… Какого хрена вам надо, дятлы?!».
Друзья пошли на четвертый круг, высматривать то, что осталось… Из зала раздавались звуки настраивающегося оркестра: пердел тромбон, на разные голоса блеяли трубы, отчаянно, точно их распиливали напополам, голосили скрипки.
– Я решил… – серьезно сказал Авраам. – С меня хватит тих девочек-пустышек.
– Сам ведь знаешь, что тетки в армии это нечто неприличное, но крайне необходимое, – заметил Конечников. – Бросили вот Ваську… Будем теперь вручную праздновать.
– Это он нас бросил, – зло ответил Кинг. – Вечно о себе только думает.
– Да в этом деле каждый за себя.
– Вот и беги, пока не поздно, – вспылил Гут. – Морду подушкой прикроешь, оно и прокатит.
– Да ну, – скривился Конечников. – Я тоже пустышками наелся.
Авраам вдруг улыбнулся.
– А ведь помнишь, как бывало… – сказал он. – По молодости кого только под себя не клали. Была бы дырка. И все в охотку.
– Зря мы отказались от услуг Никитки Симонова, – заметил Конечников.
Стоит сказать «черт», как он появится. Никита был уже здесь.
Симян прибился к компании штатских из лаборатории бурового оборудования. Пользуясь тем, что вестибюль опустел, пьяная компания не стеснялась. Нетрезвый, громкий галдеж был слышен издалека. Как всегда, научники делали вид, что восторгаются остротами своего руководителя, академика Корсакова.
Антон Петрович наивно принимал этот явный подхалимаж за чистую монету. Он с самодовольным и гордым видом рассказывал бородатые анекдоты про аспирантов, мэнеэсов и жен академиков, не понимая, что смеются в первую очередь над ним самим.
При этом академик обнимал за тонкую талию Хелену, свою любовницу и ассистентку, что до крайней степени усиливало комизм ситуации.
– Когда научный сотрудник защищает кандидатскую диссертацию, он в первый раз меняет жену, – громогласно
