Если письмо было написано и запечатано в одном из офисов, то какие-то отметины на конверте должны были сохраниться.
Конверт остался там, где был разорван. Я бросился к калитке! Но и конверт нам тоже ничего не дал.
– А если!..– повесил паузу, невыносимый Витька. – А если письмо не тебе? Ты жив? Ты жив. И это значит!..
– Значит что?..
– А то, что кто-то уже умер. А умер у нас кто? Сосед. Письмо в твой ящик было брошено по ошибке, а то, что перед тобой до сих пор не извинились, так это нужно будет как-то пережить.
– А если всё же не ошибка?..
– Значит, будем ждать, жизнь план покажет. Дождёмся следующего письма, и уж тогда!..
– А если?..
– А вот тогда и поговорим! – уворачиваясь от диванной подушки, выкрикнул задушевный друг, и, подхватив кружку с чаем, сбежал на крыльцо.
Что самое тягостное в жизни? Правильно: это ждать и догонять. Посадят – не посадят… Обратиться к гадалке? Не дожидаясь окончания разбирательства, удариться в бега? Обычно все у нас бегут в Америку, а там? Там за убийство срок пожизненно, у нас же – от шести и до пятнадцати… И то, на «пятнашку» ещё нужно расстараться. Так что Америка подождёт. Вопрос, как быть с запиской. Посадят – это одно, а прибьют – это другое. И пусть Витька утверждает, что кого надо, уже убили – пассивно дожидаться развязки я не могу.
Или Витька прав, и для того, чтобы меня убили, я плаваю слишком мелко? Нет, я не боюсь, меня подобной ерундой не запугать! Хотя и неприятно. Не дождутся!.. Конечно, хотелось бы, чтобы Витька оказался прав, и письмо с угрозой попало ко мне по ошибке, так как наши почтовые ящики рядом. Но что конкретно, помимо того, что он был отзывчив, я знаю о Райхерте, как о человеке? Заслуга это, или нет – являлся супругом Элеоноры Митрофановны, а это было по разным причинам не просто.
Мой щедрый и добрый кредитор (об этом я уже упоминал). Оргий на участке не устраивал, в связях, порочащих его, замечен мною не был. Обладал хорошим вкусом, дачу, что мы сейчас можем видеть, силами прилежных зарубежных мастеров возвёл всего лишь за сезон. Дабы не тесниться, дабы было где разбить и клумбу, и грядку с луком, купил сразу два участка. С удовлетворением отметив, что после строительства в кошельке ещё что-то осталось, силами тех же гастарбайтеров засеял газон. И помимо легкомысленных кустов посадил даже ель.
Что я могу о Райхерте ещё? Из фактов больше ничего. Гадать же, выдумывать в детективном деле не профессионально, всё должно основываться на фактах. Желательно, неоспоримых. Факты же были у Витьки. Понимая, в каком я после той злополучной записки раздрае, по дороге к дому весьма предусмотрительно купил к ужину два килограмма пельменей. К ним к нас нашёлся даже уксус. С такой полустёршейся от древности наклейкой, что, разглядывая надпись, Витька даже умилился. И сопротивлялся лишь для вида, когда, покончив со своей половиной, я с целью получения информации попытался взять его за грудки.
От вопросов
