в глубоком тылу. В ближайшем к ним населённом пункте, под названием Молодечно, располагался штаб их тринадцатой армии. Там же находились и полевые кухни их полка, куда Яков и отправил за обедом двоих ездовых.
Звуки боя не стихали уже несколько дней. Через Молодечно двигались к передовой колонны танков, самоходок, тягачей с орудиями и орудиями на конской тяге. «Похоже бои идут очень серьёзные», – понимал Яков, «столько техники и народа не было даже под Сталинградом, а мы так в своём овраге и просидим.» Он поднялся взглянуть не видать ли ездовых, как вдруг с северной стороны позиций батареи увидел сначала столбы пыли, а потом танки. «Что это они к нам, через овраг?» – подумал Яков, и в это время передний танк резко остановился, покачивая стволом, пыль пролетела, и Яков явно рассмотрел:
– Ёлочки зелёные… немцы! – закричал он и рванул на позиции.
На бегу заметил, как четвёртое орудие осело на бок от взрыва, как огненные вспышки с комьями земли заметались по позиции батареи, как от третьего орудия несколько человек кинулись к НП.
– Куда, – заорал Яков, как будто его могли услышать, сам между тем тоже бежал к наблюдательному пункту.
Брёвна командирского блиндажа были разворочены и торчали в разные стороны. Сам комбат, капитан Дерягин сидел на дне хода сообщения, держась двумя руками за шею, сквозь пальцы сочилась алыми струйками кровь, и хрипел. Яков присел перед командиром:
– Танки, товарищ капитан, танки слева!
– К орудиям старшина, командуй, – прохрипел комбат, выплёвывая кровь. Затем окровавленной ладонью начал толкать Якова, показывая, куда тому надо бежать. Метнувшись по ходу сообщения в сторону позиций первого и второго орудия, старшина столкнулся с санитаром.
– Там комбат! – Махнул рукой в сторону НП.
– Знаю! – Проорал санитар, не останавливаясь.
Расчёт второго орудия, под командованием сержанта Димки Соколова уже разворачивал гаубицу.
– Батарея, орудия на прямую наводку! – скомандовал старшина.
– Знаю Яков, – Димка показал рукой, – давай к первому, там все необстрелянные.
Весь расчёт первого орудия сидел в окопе.
– Из мати вашу мать! – чего-чего, а виртуозно матерится старшина умел, – к орудию, в бога, душу, пере-мать.
Яков спрыгнул в окоп и начал выталкивать бойцов.
– Орудие на прямую наводку! – И, оттолкнув замешкавшегося наводчика, сам припал к панораме и начал бешено крутить ручку вертикальной наводки.
– Снаряд, снаряд, мать вашу, мухи сонные!
В это время грохнуло второе орудие, башня вырвавшегося вперёд лёгкого танка оторвалась и, сделав сальто в воздухе, улетела назад, сам танк, проехав по инерции еще немного, встал. Расчёт зашевелился, лязгнул затвор орудия, Яков поймал в перекрестье прицела гусеницу второго танка «Тигр».
– Выстрел! –
