что же ещё? Подробностей никто не знает, но видимо такие люди, которых уже не жалко, халатам тоже для чего-то нужны.
– Ясно, для чего, – хмыкнула Марина, – Сама же сказала – их не жалко, можно что угодно с ними делать, любые опыты ставить, самый треш!
Натка попыталась представить свои мучения в лабе помноженные на бесконечность, и до боли сжала кулаки.
– Я пойду на тот берег! Скажу, что это из-за меня Клим душил Никодима, что я его подбила! Пусть меня вместо него забирают, раз уж им так нужен подопытный, которого не жалко!
Марина криво ухмыльнулась, явно собираясь высказать всё, что думает о таком жертвенном порыве, но осеклась под Наткиным взглядом. А Рая печально покачала головой.
– Не поможет. Ты им явно нужна для чего-то другого, раз тебя даже венчать не велено. Да и Клима уже не раз предупреждали, он давно у халатов на карандаше.
– Тогда… тогда… – внезапно Натку осенило, она вскочила со стула, и бросилась к «сундуку». Нырнула в него с головой, принялась, работая локтями, рыться в своём небогатом добре, и наконец, выпрямилась с ликующим возгласом, – Вот! Желание! У меня с Нового года сохранилось желание!
Рая и Марина, как зачарованные уставились на обёрнутую золотистой фольгой шоколадку, а Натка воодушевлённо продолжила:
– Я загадаю, чтобы Клима вернули в деревню! Сла… Генерал же обещал любое желание выполнить? Вот я завтра и передам ему с проверяющим!
Она вернулась за стол, начала лихорадочно разворачивать фольгу, и ожидаемо обнаружила под ней, кроме самой шоколадки, глянцевый бумажный прямоугольник, украшенный силуэтами снежинок.
– Ух ты, даже красиво сделали! Как писать? Просто «Я хочу…» и дальше желание?
Марина демонстративно села в позу «рукалицо», а Рая с сожалением покачала головой.
– Не выйдет, Натуль. Такое желание не станут исполнять. Желания не должны мешать здешним правилам – это неизменно. Думаешь ты первая такая хитрая?
– Но я же не за себя прошу! Кто-нибудь уже просил за другого человека?
– Кажется нет, но…
– Значит, шанс есть! Я хотя бы попытаюсь.
– Но ты своё желание потратишь! – молчания Марины хватило ненадолго, – Перезагадать будет уже нельзя!
– А и пусть! – Натка снова метнулась к «сундуку», на этот раз раздобыв в его недрах шариковую ручку.
Вернулась за стол, и на миг прикрыв глаза, заменив этим короткую, но жаркую молитву об успехе задуманного, начала наносить на бумагу своё желание аккуратным полудетским почерком.
Никодим так и не пришёл, хотя Натка ждала этого несколько дней подряд. Сотни раз прокручивая в уме всё, что должна ему высказать, придумывая самые хлёсткие, самые обидные выражения, самые меткие фразы, должные показать попу всю его ничтожность и лицемерие. Сладко грезя о том, как с порога наденет на патлатую голову мусорное ведро, как прямо с этим ведром на голове
