снами. А когда проснешься утром, будешь чувствовать себя бодрой и отдохнувшей.
Я услышал, как она тихонько посапывает.
– Спокойной ночи, Мелоди! – Я наклонился и легонько поцеловал ее в щеку.
Она пролепетала одно слово:
– Папка.
Я прикрыл дверь в ее комнату. Бонита металась по кухне, заламывая пальцы. На ней был застиранный мужской махровый халат, волосы убраны в узел на затылке и накрыты косынкой. Вид у нее был гораздо более бледный, чем тогда, когда я застал ее за уборкой.
Тоул склонялся над своей черной сумкой. Защелкнул ее, встал и провел пальцами по волосам. Завидев меня, выпрямился во весь рост и гневно глянул на меня сверху вниз, готовый к очередной лекции.
– Ну что, довольны? – бросил он.
– Только не начинайте, – предостерег я его. – Не надо никаких «я же вам говорил».
– Теперь, надеюсь, вам понятно, почему я был так против того, чтобы влезать в голову этого ребенка?
– Никто никуда не влезал. – Я почувствовал, как сжимаются мышцы живота. Тоул воплощал в себе всех самодовольных авторитетов, к которым я питал отвращение.
Он снисходительно покачал головой:
– Вам явно следует освежить память.
– А вот вы явно просто лицемерный напыщенный гондон!
Синие глаза вспыхнули. Он поджал губы.
– А как вы посмотрите на то, что я сообщу о вашем поведении в комитет по этике Медицинского совета штата?
– Валяйте, доктор.
– Я всерьез над этим подумываю. – Вид у него был как у кальвинистского проповедника – суровый, чопорный и самодовольный.
– Флаг вам в руки. Заодно проведем небольшую дискуссию насчет правомерности использования стимулирующих медикаментов для детей.
Тоул усмехнулся:
– Понадобится кто-то посерьезней вас, чтобы запятнать мою репутацию.
– Не сомневаюсь. – Пальцы сами собой сжались в кулаки. – У вас ведь легионы верных последователей! Вроде вон той женщины. – Я ткнул пальцем в сторону кухни. – Они сдают вам своих детей, словно поломанные живые игрушки, и вы их кое-как подшаманиваете: тут-там подкрутили – и сразу таблеточку; подгоняете их к запрошенному техзаданию. Надо сделать их послушными и тихими, покладистыми и уступчивыми? Пожалуйста! Получайте своих полусонных маленьких зомби! А вы, блин, просто герой!
– Я не желаю все это выслушивать. – Он выступил вперед.
– Естественно, не желаете, герой вы наш. Но почему бы вам не зайти туда и прямо не сказать, что вы на самом деле про нее думаете? Тяжелый случай, предрасположенность на клеточном уровне, так-так, давайте-ка посмотрим: гены ни к черту, никакой адекватной самооценки…
Он замер на месте.
– Полегче, Алекс, – опасливо подал голос Майло из своего угла.
Из кухни появилась Бонита.
– Что тут происходит? – агрессивно вопросила она.
Мы
