всклокоченного парика зеленого цвета не хватает.
Хорошо, что с утра надела пуховик. Он черный, не жалко будет, когда на него полетит грязь от машин. Инга представила, как будут сигналить ей встречные водители и крутить пальцами у виска. Жаль, что она не взяла с собой шапку.
И как, скажите на милость, держаться за руль руками в варежках?
Все получилось проще, чем она ожидала. Ну да, куртку придется стирать. И на голове образовалась неизвестная в хайр-индустрии прическа, созданная встречным ветром, брызгами с дороги и каплями моросящего дождя. Обнаженные кисти рук скоро занемели от холода. Пара невоспитанных «газелистов» посигналили ей, на что Инга с удовольствием показала им средний палец. На светофорах она ловила на себе удивленные взгляды из машин на соседних полосах, кто-то снял ее на телефон, но большинство участников движения не обращали на нее внимания и продолжали с выпученными глазами шарахаться по городу, как по полкам холодильника в поисках еды.
Инга престарелой черепахой плелась со скоростью сорок километров в час. Из окон обгонявших ее по полосе общественного транспорта автобусов на нее ухмылялись пассажиры. В кои-то веки они оказались в более выигрышном положении, чем эта забравшаяся в кабриолет богатая ведьма с загаром из солярия. Ну и плевать. Торопиться ей все равно некуда. Льда на засыпанном солью асфальте не было, но разгоняться на скользкой от влаги дороге Инга все же боялась. Подозревала, что совсем немного надо, чтобы машину на летней резине раскрутило на шоссе, как винт взлетающего вертолета.
По КАДу, где гоняют на скорости сто пятьдесят всякие самоубийцы, она ехать не решилась, потихоньку докатилась до Дунайского и свернула направо, в сторону Обухова. Оказалось, зря. На перекрестке с Московским проспектом опрокинулся и заблокировал движение тащивший пухто металлолома «КамАЗ». К счастью, Инга хорошо знала этот район. Через неприметный «карман» она нырнула во дворы новостроек. Плутая по нечищеным проездам, почувствовала, что беспокойство, застрявшее у нее в груди с момента, как она отъехала от таунхауса Зарайского, иррациональным образом материализовалось в желание выпить большую чашку горячего кофе с молоком.
Утром Инга проспала и, опаздывая, позавтракала прямо как в научно-фантастических романах – одной таблеткой. Маалокс. В последние дни она испытывала дискомфорт от сезонного обострения гастрита. Так что кофе сейчас совсем бы не помешал, чтобы согреться и немного прийти в себя. Инга вспомнила одно местечко, куда можно было заехать по пути, чтобы потом, с новыми силами, по Типанова, проспекту Славы и Бухарестской объехать пробку.
Место, где Инга нацелилась выпить кофе, находилось на продуваемой всеми ветрами площади Победы, в цоколе одного из двух грязно-серых семидесятиметровых домов-«пластин», южных ворот города. Заведение называлось «Departure/Arrival» и представляло собой тесный диджей-бар с круглогодичной террасой, рамкой неработающего металлоискателя на входе, большими ЖК-панелями, дублирующими онлайн-табло прилетов-вылетов в Пулково, и деревянным полом такого цвета, будто на него кого-то вытошнило овсянкой. По ночам здесь заигрывали с хаусом и
