Старшой – убийца.
Что он убил Морру.
А вдруг полиция думает точно так же?
Может, поэтому они его и не отпускают?
А вдруг Старшой попадет за решетку?
Глава 8
Песня
Так я и просидела на крыше всю ночь. Меня терзали разные мысли. Только когда начало светать, я смогла привести их в порядок. Все будет хорошо. Ведь не я одна видела, как Морру упал в воду. Любой, кто стоял в тот вечер на набережной, подтвердит полицейским, что это был несчастный случай. Старшой не убийца. Поэтому его обязательно освободят. Что бы там ни кричали глупые люди на улице.
Теперь мне надо немного поспать. А после я наверняка придумаю, как повидать сеньора Баптишту.
Я обнаружила на крыше люк и спустилась на крошечный грязный чердак. В нос ударил запах голубиного помета. Здесь меня никто не найдет, и я отдохну.
Живот снова заурчал. У меня оставалось еще несколько кусочков хлеба. Пошарив в карманах, я нащупала там кое-что еще. Я вытащила тонкую серебряную цепочку и какую-то секунду смотрела на нее, не узнавая. А потом вспомнила. Это же украшение, которое Морру обронил на пристани.
На цепочке висел медальон. Я аккуратно открыла крышку. Внутри лежал локон, перевязанный тонкой красной ленточкой. На внутренней стороне крышки был нарисован чей-то портрет, а под ним что-то написано.
Мое сердце – твое.
Моя жизнь – ты.
Любимому Альфонсу от Элизы
Я похолодела. Девушка на портрете – наверняка возлюбленная Морру. Это она написала эти строчки.
А теперь Альфонс Морру мертв.
Утонул и пропал навсегда.
Бедная, бедная девушка.
И бедный Старшой. Он не виноват в том, что случилось. Но он все равно никогда себе этого не простит. Это я знала точно.
Я обхватила голову руками и легла на грязный деревянный пол.
Я проспала весь день. Во сне я слышала, как вдалеке кто-то поет. Песня была печальная и красивая. Во сне я, кажется, плакала.
Когда я открыла глаза, был уже поздний вечер. Голуби влетали и вылетали, воркуя, через большое отверстие под крышей. От запаха птичьего помета кололо в носу.
Вскоре я поняла, что до сих пор слышу песню из сна. Она звучала очень тихо, время от времени заглушаемая грохотом с улицы.
Но она звучала.
Я вылезла на крышу. На небе загорались звезды. С севера дул мягкий бриз. Это ветер доносил сюда песню. Я прислушалась.
И вдруг в животе у меня, сама не знаю почему, разлилось какое-то приятное тепло. Мне показалось, что, возможно, все не так уж и плохо, как кажется.
Не задумываясь, я осторожно сползла по еще теплой черепице и перепрыгнула через узкую улочку на другой дом. Забралась выше, на конек, и заглянула на ту сторону. Песня слышалась отчетливей. И я видела, откуда идет звук.
У открытого чердачного окна сидела
