даже здесь.
Она отобрала у Фиби щетку.
– Дай-ка мне ленту. Нельзя садиться завтракать с распущенными волосами. Ты же не Алиса в Стране чудес.
Фиби послушно протянула ленту, и гувернантка завязала ей хвост.
– Гамби, а как вы думаете, сколько еще будет идти война? Очень долго?
– Надеюсь, что да, – ответила мисс Гамбл.
Фиби повернулась к ней.
– Неужели вы хотите, чтобы война продолжалась? – потрясенно воскликнула она.
– Да, хочу. Ведь если она быстро закончится, это будет значить, что немцы нас завоевали.
– Завоевали? То есть вошли в Англию?
– Боюсь, что так.
– А вы думаете, такое может случиться?
– Я думаю, что вторжение вполне вероятно, Фиби. Конечно, мы сделаем все, что от нас зависит, чтобы не допустить оккупации. Мистер Черчилль сказал, что мы будем сражаться на побережье[12] и, если понадобится, в собственных огородах, но хотелось бы мне знать, многие ли будут готовы встретить врага лицом к лицу?
– Мой отец точно будет готов, – твердо сказала Фиби.
– О да, не сомневаюсь, – ответила мисс Гамбл. – Но хватает и таких, которые не станут сопротивляться. Все мы уже устали от войны, а если она затянется надолго… мы будем рады любому, кто вернет жизнь в ее естественное русло.
Она завязала бант в волосах девочки.
– Ну, ступай. Поспеши, пока твой отец не съел все самое вкусное.
Глава пятая
Столовая Фарли-Плейс
Май 1941 г.
Эта новая столовая нравилась Фиби больше, чем тот гулкий, с дубовыми панелями зал, в котором семья обедала до войны. Теперь они переместились в бывшую музыкальную комнату. Ее стены были покрашены в голубой с золотой каймой, высокие стеклянные двери выходили на озеро, и сейчас столовую заливал солнечный свет. Фиби, которая так и не согрелась, обрадовалась царившему в комнате ощущению безопасности и тепла. Не найдя на буфете яичницы-болтуньи, она едва успела набрать себе в тарелку кеджери, когда вошел ее отец в сопровождении прыгавших вокруг него английских сеттеров.
– Надеюсь, ты оставила что-нибудь и для меня, юная леди, – сказал он, подходя к буфету. – Отойдите от меня, сумасшедшие животные! Бекона вы все равно не получите. Война идет.
– Я думала, ты уже позавтракал, – заметила Фиби, отправила в рот порцию риса и с сожалением почувствовала, что тот почти остыл. Однако благодаря копчушкам все равно был вкусный.
– Позволь тебе напомнить, что мой завтрак был прерван самым грубым образом, – проворчал лорд Вестерхэм, снимая серебряную крышку с подогретого блюда. – А, отлично, тут достаточно. Наверное, никто еще не проснулся?
– Дайдо уже встала. Она хотела, чтобы я показала ей труп.
– Эта девица плохо кончит, если будет продолжать в том же духе. – Он поднял глаза на леди Эзми, которая
Намек на знаменитую речь Уинстона Черчилля, произнесенную в британском парламенте 4 июня 1940 г.
