успел разглядеть многих. За столом сидели холёные и упитанные мужчины в белых рубашках с закатанными рукавами. На спинках стульев висели чёрные мундиры с молнией в петлице. У Егора в уме даже промелькнула нелепая мысль: «Железнодорожники, что ли?» Он тогда не мог знать, что это были эсэсовцы. Их батальон временно расквартировался в этой деревне. И в этот вечер всё руководство собралось отметить свой праздник, касающийся сугубо только их.
Были приглашены офицеры и из других частей, дислоцированных в этом селе, а также два руководителя сформированной бригады полицаев. В общей сложности в помещении находилось около сорока человек. Присутствующие никак не ожидали увидеть в дверях офицера Красной Армии, пусть и в перепачканной форме. Они готовы были лицезреть кого угодно, пусть даже папу римского или африканского крокодила, но только не советского офицера. Вот насколько нагло и по-хамски были они уверены в своей недосягаемости, непобедимости и безнаказанности.
– Псы поганые, – сквозь зубы проговорил Егор. – Получите гостинец.
Он резко привёл в боевое состояние одну из гранат, поставив рукоятку на взрыв, и швырнул связку в центр стола, уставленного бутылками и закусками.
– Это вам за первую девочку. За Нюшу, – и, развернувшись, Егор быстро вышел из помещения комендатуры.
Но не успел он прикрыть дверь, как раздался оглушительный взрыв такой мощной силы, что дверь сорвало с петель и ударом о противоположную стену переломило пополам. Егора ударной волной вышвырнуло через всю веранду на улицу.
Очутившись на земле и ощутив сильную боль в ноге, Егор, тем не менее, оставался в сознании. Он попытался встать, но это ему не удалось. Всё его лицо было в крови, так как во время взрыва он ударился о поручень крыльца не только ногой, но и проехал лицом.
Со стоном Егор попытался поползти, но тут его обхватили крепкие руки Петренко, который пришёл на помощь своему командиру.
Сержант без особого усилия взвалил на себя лейтенанта и быстро стал уходить от несостоявшейся комендатуры, в помещении которой уже начинался пожар.
Из крайнего окна очень медленно, как червь, выползал полудымящийся человек в лохмотьях одежды. Упав на землю, он тут же скончался.
Петренко понимал, что уходить надо быстро, так как шум взрыва привлёк всеобщее внимание, и из ближних домов села послышались крики расквартированных там взбудораженных немцев.
Тяжело дыша, Николай ускорил шаг. Егор, тащась за его спиной, как мог помогал передвигаться, но только одной ногой.
– А здорово вы их, товарищ лейтенант! Повеселили, – запинаясь, проговорил Петренко. – Меня осколками стекла тоже малэсенько посекло. Товарищ лейтенант, а я у тех немцев, которых вы срубили у крыльца, автоматы забрал. Да и гранаты прихватил.
– Молодец, Петренко, – сдерживая боль, произнёс Егор. – Запасливый ты у меня, хохол. Что б мы без тебя делали?
– Ну вот, опять издеваетесь, – всё так же на ходу, тяжело дыша,
