что русские ее продадут и спокойненько почешут обратно. А бедные финские парни останутся бухать русское топливо и сползут по социальной лестнице вниз. Поэтому водку и сигареты на таможне могут не только отобрать, но еще и наказать как-нибудь. На границе стояло несколько больших автобусов и с десяток маршруток. Мы как раз ехали в автобусе. Челноков было человек двадцать – остальные просто туристы. Перед границей мне в школьный рюкзачок запихнули два блока сигарет и три бутылки водки. Чтобы не звенели, пришлось порвать тетрадку по алгебре и проложить бутылки листами.
– Все девочки, пошли! – скомандовала Хобот, и мы как зайчики выстроились у маленького окошка. Это была русская таможня, там всем пофиг, сколько отравы ты тащишь для финнов в рюкзачке и как громко бряцаешь стеклом. А вот на финской границе тетки занервничали – судя по всему, контрабанду тащила не я одна. Но мне было прикольно, я чувствовала себя Джеймсом Бондом. И тут, как назло, финский пограничник с красными щечками и в форме вылезает из окошка и спрашивает меня, глядя в глаза:
– Ф-фодка есть, сигареты?
И я понимаю, что он не шутит и что я влипла по полной.
«Если чувствуешь, что влипла, говори истину, глядя людям прямо в глаза. Правду, и только правду. Никогда не ври», – говорил дядя Лео.
– Три литра бухла, – честно отвечаю я, глядя ему в глаза.
– Хорошо. Проходдитте, пожжалустта.
Оглядываюсь назад – Мамзель моя, с лицом цвета ранней листвы, сползает по стенке, а Хобот ее поддерживает. Однако финн, больше не глядя на меня, печатью долбанул по паспорту, и я побрела себе спокойненько со всеми туристами по зеленому коридору. И правда, прокатило. Спасибо тебе, дядя Лео! Надеюсь, тебе хорошо там, где ты теперь.
Дальше наш десант высадился в Лаппенранте, где тетушки побежали скупать «Фери» и кофе. Хобот со злостью выхватила у меня из сумки водку и умотала впаривать ее финским парням. Мы с Мамзелью решили побыстрее затариться в ближайшей «Призме», чтобы затем немного погулять по городу. Я впервые была за границей, и Мамзель мечтала показать мне «радости капитализма», среди которых особым пунктом выделялись чистота улиц и свежий воздух. Мы быстро закупили по списку кофе, колбасу, конфеты, стиральный порошок и прочую дребедень и, закинув две такие нехилые сумки в автобус, наконец выдохнули с облегчением. Самое страшное было позади, так как на обратном пути финны русских уже не шмонают. Пока я в магазине ждала Мамзель, оформляющую какие-то возвраты налогов или что-то типа того, меня чуть тележкой не переехала парочка русских, груженные по самые помидоры всякой фигней. Пакеты с собачьим кормом, хлеб, полотенца и прочее. Венчала эту пирамиду огромная пачка туалетной бумаги.
– Вовочка, придется вернуться. Мы забыли ароматик для туалета. Мамочка нас убьет. Она пользуется только финским. Обожает с запахом лилии. Блин, там такая очередь! Опять
