и ты не только не погнушался знакомством со мной, но даже и побратался. До чего же все хорошо получилось!
Он тут же распорядился принести еще вина, чтобы выпить со своим гостем. Но не успели они выпить по три чашки, как Линь Чун заметил свою служанку. Красная от возбуждения, она появилась в проломе ограды и крикнула:
– Господин! Скорее на помощь! С вашей женой в храме случилась беда!
– Что такое? – всполошился Линь Чун.
– Когда мы выходили из храма и спускались по лестнице, – ответила служанка, – мы встретились с каким-то дурным человеком, который преградил госпоже дорогу и не дает ей пройти.
– Извините меня! Я должен оставить вас, но я еще приду, – произнес Линь Чун, сильно взволнованный.
Простившись с Лу Чжи-шэнем, он мигом выпрыгнул в пролом стены и вместе со служанкой побежал к храму.
Там они увидели толпу людей с арбалетами, трубами и бамбуковыми палками. Все они собрались у террасы. На лестнице, спиной к подходившим, стоял молодой человек, преграждавший дорогу жене Линь Чуна.
– Подождите немного, – говорил он, – пройдемте наверх, я хочу поговорить с вами!
– Как вы смеете издеваться над порядочной женщиной! – кричала жена Линь Чуна.
Лицо ее пылало от гнева и стыда. Линь Чун быстро подбежал к ним, схватил неизвестного за плечо и, повернув к себе, закричал:
– Знаешь ли ты, что оскорбить жену порядочного человека – это преступление?!
Он уже размахнулся, чтобы нанести молодому человеку оплеуху, когда узнал в нем молодого господина Гао, приемного сына своего начальника.
Когда Гао Цю достиг высокого положения в обществе, он, не имея собственных детей, которые были бы ему опорой под старость, решил кого-нибудь усыновить. В приемные сыновья он выбрал юношу, который приходился ему двоюродным братом, и Гао Цю полюбил его, как родного.
Пользуясь его привязанностью, а также тем, что его приемный отец занимал высокое положение, молодой шалопай бесчинствовал вовсю. Больше всего ему нравилось позорить и бесчестить чужих жен и дочерей. Все население столицы боялось его, и никто не осмеливался вступать с ним в пререкания. Его так и прозвали Развратник.
Когда Линь Чун узнал молодого господина Гао, его рука невольно опустилась. А молодой человек сказал:
– Линь Чун! Почему вы вмешиваетесь не в свое дело?
Молодой человек не знал, что эта женщина была женой Линь Чуна, в противном случае он не стал бы так себя вести. Он видел, что Линь Чун стоит в нерешительности, и осмелел. Люди же из свиты молодого Гао, заметив, что дело принимает плохой оборот, окружили спорящих и, обращаясь к Линь Чуну, заговорили:
– Господин наставник фехтования, не сердитесь на молодого господина, он не знал, что это ваша супруга. Он, конечно, виноват перед вами!
Но гнев Линь Чуна не прошел, и он свирепо смотрел на молодого Гао. Тем временем собравшиеся люди успокаивали Линь Чуна и в то же время уговаривали Гао покинуть храм. Вскоре Гао
