style="font-size:15px;"> – Но Корне должен понять, что я уже понес наказание… Кроме того, закон обязывает его…
– Корне должен понять? – Генсерик расхохотался. – Ради Бога, Горгиас, спуститесь с небес на землю! С каких это пор закон защищает беззащитных? Хотя кодекс рипуариев23 основан на справедливости, а реформы Карла Великого – на христианском милосердии, они не защитят вас от ярости Корне, будьте уверены.
Горгиас вновь ощутил приступ тошноты. Этот безумный старик так и будет сыпать дурацкими историями про крыс и ни на чем не основанными предсказаниями, а его ждет работа, которой конца не видно. Он резко встал, давая понять, что разговор окончен.
– Простите, но я не разделяю ваших опасений и, если вас не затруднит, хотел бы вернуться в скрипторий.
Генсерик покачал головой.
– Эх, Горгиас, Горгиас… Не хотите вы меня понять. Послушайте еще минутку и всю жизнь будете мне благодарны, – сказал он снисходительно. – Вы знаете, что Корне – сакс?
– Сакс? – удивленно повторил Горгиас. – Я думал, его детей крестили.
– Он крещеный сакс, но сакс, никуда от этого не денешься. Когда Карл Великий завоевал эти земли, он заставил саксов выбирать между обращением в христианскую веру и виселицей. Я присутствовал на многих таких обращениях, и, хотя они приходят ко мне на мессу и соблюдают великий пост, уверяю вас, в их венах по-прежнему струится яд греха.
В волнении Горгиас непроизвольно с силой ударил по стулу костяшками пальцев.
– Известно ли вам, что они до сих пор приносят жертвы? – добавил Генсерик. – Перерезают горло бычкам на перекрестках дорог, занимаются содомией, совершают самый страшный инцест – с собственными сестрами, и Корне – один из них. Уилфред знает об этом, но не знает об обычаях их предков. Согласно одному из них, faide, смерть ребенка может быть отомщена лишь убийством виновного в этой смерти. Таковы обычаи саксов.
– Но сколько же можно повторять, что в пожаре никто не виноват, это несчастный случай? – с раздражением вскричал Горгиас. – Уилфред может это подтвердить.
– Успокойтесь, Горгиас. Речь совсем не об этом и не о том, что действительно случилось тем утром. Важно только одно: Корне обвиняет вашу дочь. Она мертва, и вы скоро последуете за ней.
Горгиас посмотрел на Генсерика. Его обволакивающий взгляд, казалось, проникал внутрь.
– Значит, вы привели меня сюда для того, чтобы объявить о моей смерти?
– Чтобы помочь, Горгиас. Я привел вас сюда, чтобы помочь.
Спустя несколько секунд старик поднялся, сделал Горгиасу знак оставаться тут и направился из кельи в крипту.
– Подождите, мне нужно кое-что найти.
Сквозь открытую дверь Горгиас видел, как Генсерик бродит туда-сюда по крипте. Наконец он вернулся с большой зажженной свечой и поставил ее на выступ у двери.
– Возьмите, – сказал он и бросил Горгиасу какой-то предмет.
– Восковая
Рипуарии – один из франкских народов.
