готов». Великолепный труд. Заслуживает широчайшего признания.
Пэдуэй терпеливо выждал.
– Я принес тебе скромный дар. Весьма необычный…
– Э? Дар? Прекрасно, прекрасно. Доставай же!
Пэдуэй раскрыл изящный кожаный футляр.
– Э? – удивленно пискнул король. – Что это такое?
Деликатно обходя щекотливый момент – пресловутую близорукость Теодохада, – Мартин разъяснил назначение увеличительного стекла.
Теодохад схватил первую попавшуюся книгу, поднес к ней подарок и взвизгнул от восторга.
– Превосходно, мой славный Мартинус! Теперь я смогу читать без головных болей?
– Надеюсь, господин. Что касается моего дела…
– Ах да, ты ведь жаждешь печатать Кассиодора. Сейчас я его позову.
– Нет, повелитель. Цель моего визита иная.
Не позволяя себя перебить, Пэдуэй торопливо рассказал королю про осложнения с Лиудерисом.
– Я не вмешиваюсь в решения местных военных начальников. Они сами знают, как поступать.
– Но, мой господин… – И Мартин разразился красноречивой тирадой о значении телеграфной компании.
– Э? Прибыльное дело? Почему же ты сразу не предложил мне долю?
Пэдуэй был потрясен и пробормотал что-то о нехватке времени. Теодохад укоризненно покачал головой.
– Стыдно, Мартинус. Верноподданные так себя не ведут. Видно, мир сошел с ума – народ не чтит своего монарха… Если ты лишаешь короля возможности честно заработать, то почему я должен заступаться за тебя перед Лиудерисом?
– Прошу прощения, мой господин…
– Стыдно, очень стыдно. Впрочем, ты хотел что-то сказать? Говори прямо, милейший, не тяни.
Пэдуэй с трудом подавил желание задушить этого невыносимого болтуна. Он подозвал Фритарика, камнем застывшего у двери; тот извлек подзорную трубу, и Пэдуэй объяснил ее назначение.
– Вот как? Весьма любопытно. Спасибо, Мартинус. Должен признать, что ты приносишь королю самые оригинальные подарки.
Пэдуэй онемел от такой наглости – он вовсе не собирался отдавать свою лучшую подзорную трубу! Но дело сделано.
– Если мой господин король сочтет возможным уладить… недоразумение с Лиудерисом, я могу обеспечить моему господину королю неувядаемую славу в мире ученых.
– Э? Ты о чем? Что тебе известно о науке? Ах да, я забыл, ты издатель. Собираешься печатать Кассиодора?
Пэдуэй мысленно простонал.
– Нет, не Кассиодора. Хотел бы, мой господин, чтобы тебя восславили как человека, который перевернул взгляды на Солнечную систему?
– Я предпочитаю не вмешиваться в дела местных военных начальников. Лиудерис – достойный солдат… Э? Ты о чем говорил, Мартинус? Что-то насчет Солнечной системы? А при чем тут Лиудерис?
– Совершенно ни при чем, мой господин.
Пэдуэй терпеливо повторил свое
