который допрашивал и просил положить руки на детектор. Не тот обманчиво-мягкий, что разговаривал с ней в своём кабинете.
Это был какой-то другой, новый, бесстрастный. Пустой, как машина, у которой открывался и закрывался рот, которая только и делала, что произносила записанные на плёнку слова. Он стоял столбом, казалось, он даже не дышит. На лицо была аккуратно натянута какая-то глупая, невыразительная маска. Только в глазах клокотала жизнь: там как будто шёл чёрный, ледяной дождь…
– Как вы объясните всё перечисленное?
– Я хотела уехать из страны, – сквозь зубы, в сотый раз произнесла она. – И забрать с собой сестру. Я копила деньги. Продавать материалы – это был единственный способ. Я не могла заработать иначе, не привлекая внимания матери.
– Почему Ерлинская Империя?
– Это было самое близкое государство. Мне было неважно, куда. Куда угодно…
– Нет. Вы лжёте, госпожа Каминова. Вы были направлены в Ерлин, чтобы проникнуть в этот комплекс. – Он поднял руку и механическим дёрганым жестом обвёл помещение. – Чтобы проникнуть в тактические планы управления. План А. План Б. Правительству Оссии необходима эта информация. Чтобы свернуть экономику с обозначенного в плане Б пути. Чтобы вернуть независимость экономическим и политическим структурам.
– Какие структуры? Что за ерунда? Я не в курсе! – воскликнула она.
– Вы шпион, – процедил Арсений, и его лицо вдруг оказалось так близко, что она разглядела тени от ресниц и мелкие рыжие точки на светло-зелёной радужке.
– Нет, – вдруг совершенно спокойно, чувствуя в себе что-то новое, твёрдое, почти материально ощутимое, произнесла Яна. Ей показалось, что внутри у неё внезапно оказался куб льда: такой, что немного мешал дышать, холодил, но придавал огромную уверенность. Как будто это была внутренняя броня; как будто ей не могли причинить вреда, пока в ней был этот куб; как будто она не могла сказать ничего неверного, пока этот стеклянно-ледяной монолит был у неё внутри.
– Пошло́, – прошептал Щуман и отдёрнулся от неё, как будто обжёгся. – Яна… Расскажите, что вы об этом знаете?
– О чём?
– О плане Б. О кодировании. Об эмоциональных зарядах.
Теперь он снова говорил расчётливо, холодно и зло. А ещё – из-под маски выплёскивалось любопытство, необузданное и густое.
– Чего же вы ещё не знаете обо мне, что так алчно-любопытны? – пробормотала она, отодвигаясь от него, отстраняясь, стремясь хоть как-то закрыться от этих жадных волн. – Я не в курсе никаких планов Б! Какая экономика? Какие разведывательные структуры? Какие заговоры? Я не шпионка! Я просто школьница из Оссии, я просто хочу нормально жить рядом с людьми, которых люблю! Нормально, долго, не забывая ни о них, ни о себе!
– Яна, успокойтесь. Я верю вам.
Она ослышалась?..
Яне показалось, что на неё вылили ведро почти нестерпимо горячей воды; куб внутри стал быстро таять. Ей снова становилось
