конечно, трудно рассчитывать, чтоб вот так сразу всех панамой… Такие удачи только в кино и в книжках бывают…
– Тогда в чем же цель? – насупился окончательно сбитый с толку Штукин.
Полковник задумчиво повел головой, отхлебнул еще кофейку и вдруг выдал:
– Ты знаешь… теоретически, по гамбургскому счету, наша задача – заставлять Гамерников и Юнгеровых… да, да, и Юнгеровых – вести споры не привычным им способом, через двери лифта, а цивилизованным. Такая задача в обыденной милицейской работе – утопична, но в нашем конкретном мероприятии – возможна.
Валерка долго молчал и хлопал глазами, потом начал неуверенно переспрашивать:
– Это в том смысле, чтобы Юнгеров на расстрел ответил бы не стрельбой, а какими-то легальными действиями? Чтобы он руками милиции попытался бы Гамерника раздавить? То есть – Гамерник будет стрелять, а Юнгеров…
– А ты уверен, что Гамерник будет только стрелять?
Новый вопрос снова заставил Штукина сбиться с мысли. Ильюхин смотрел на него серьезно, не улыбаясь даже глазами.
– В каком смысле?
– Да все в том же, в прямом. Такие люди, как Гамерник, опасны тем, что для них хороши все средства – подлые и благородные, легальные и нелегальные. Они умеют сочетать, понимаешь?
– То есть… Вы хотите сказать, что Гамерник, кроме стрельбы, может попробовать еще и официальным, легальным путем нанести вред системе Юнгерова?
– Конечно, Гамерник – человек широких взглядов. А вот Юнгеров, боюсь, не способен выставить в ответ такую же палитру возможностей – именно потому, что он душевно здоровее. Хотя то, что он здоровее, еще не значит, что он здоров.
– А Гамерник?
– Гамерник – просто сволочь, если уж быть точным в формулировках, но это касается его натуры, а не профессии. Понимаешь? Профессия-то у них с Юнгеровым одна. Оба они бывшие бандиты, ныне стремящиеся в олигархи.
Штукин почесал затылок:
– Ну да… Как у вас с Крыловым – тоже профессия одна…
Полковник рассмеялся, причем искренне:
– Уел. Молодец. А все правильно: Крылов – человек войны. И не потому, что неуч, – дело свое он знает. Просто он искренне считает, что мир состоит из войны. Так же, как когда-то, когда он работал (а вернее – сидел) в лагере и считал, что мир состоит из ЗЭКОВ, а кстати, где-то там еще есть и свободные, но это, в принципе, не очень важно, потому что ничего не меняет. Такой, знаешь ли, взгляд снайпера на дуэль Пушкина: попал, промахнулся…
– А вы, стало быть, человек мира?
Виталий Петрович пожал плечами:
– Ну, в сравнении с Крыловым – считай что да. И кстати, именно поэтому я и вижу в качестве основной нашей с тобой задачи – недопущение резни… Но это только я так считаю. А выше меня – там другие
