он.
Огден словно бы торопился продемонстрировать самые различные свои особенности. Такие фразочки, как я понял, мистер Эбни и называл «выражаться странновато».
– Не хами! – одернул я.
Мы несколько секунд пристально рассматривали друг друга.
– Кто вы? – спросил Огден.
Я назвался.
– А чего сюда ввалились? Чего пристаете?
– Мне платят, чтобы я приставал. Это главная обязанность учителя.
– А, так вы учитель?
– Один из них. И между прочим, так, маленькая формальность – тебе полагается обращаться ко мне «сэр» во время наших оживленных бесед.
– Еще чего!
– Что, прости?
– Ступайте, гуляйте.
Видимо, он подразумевал, что рассмотрел мое предложение и сожалеет, но выполнить его не может.
– Разве ты не называл своего учителя «сэр», когда жил дома?
– Я? Не смешите! Так и мозоль на языке набьешь.
– Как я понимаю, ты не испытываешь чрезмерного уважения к тем, кто стоит выше тебя.
– Это вы про учителей, что ли? Нет, не испытываю.
– Ты употребляешь множественное число. У тебя и до мистера Бростера был учитель?
Он расхохотался:
– Да десяток миллионов!
– Бедняги! – искренне посочувствовал я. – И что с ними приключилось? Совершили харакири?
– Еще чего! Уволились. Не их вина. Я – крепкий орешек. Глядите тоже не забывайте.
Он потянулся к портсигару. Я быстро сунул его себе в карман.
– Ой, надоело! – буркнул мальчишка.
– Взаимно.
– Вы что ж думаете, можете важничать и ко мне цепляться?
– Ты точно определил мою работу.
– Ну, прям! Все я слыхал про это ваше заведение. Мне пустозвон ваш все в поезде разболтал.
Как я понял, подразумевал он мистера Арнольда Эбни и посчитал определение довольно удачным.
– Босс тут он, и только ему позволено бить учеников. Троньте только, и сразу вылетите с работы. А босс ни в жизнь не станет, потому как папа платит ему двойную плату, и он боится – аж жуть, – не дай Бог, какая заварушка закрутится.
– Ты тонко уловил ситуацию.
– Да уж, верно.
Я смотрел на него. Огден сидел, все так же развалясь в кресле.
– А ты забавный, – заметил я.
Огден чуть подобрался, разозлившись. Маленькие глазки засверкали.
– Послушайте, вы прям нарываетесь на неприятности. Нахальный до того! Что вы о себе воображаете? Кто вы такой?
– Я – твой ангел-хранитель. Я тот, кто возьмет тебя в руки и сотворит из тебя солнечный лучик. Мне такие, как ты, известны вдоль и поперек. Я бывал в Америке и изучил подобный типаж на вашем родном асфальте. Вы, перекормленные миллионерские детки, все одинаковы.
