Объявление сопровождалось снимком дома. Я не поверил бы, будь это не фотография, а рисунок. Дом располагался в двенадцати милях от Чаринг-Кросс. В объявлении говорилось, что владелец готов рассмотреть предложения о покупке дома.
– Но все оказалось обманом, – предположил Дик.
– Если уж на то пошло, реклама явно недооценила очарование этого места. Единственное, в чем стоило бы ее упрекнуть, – в объявлении не упоминалось о многих других вещах. К примеру, там не было ни слова о том, что со времен королевы Елизаветы окрестности дома изрядно изменились. Что теперь по одну сторону от него располагается пивная, а по другую – лавка, где торгуют жареной рыбой. Что железнодорожная компания «Грейт истерн» устроила товарный склад в дальнем конце сада. Что в гостиной окна выходят на огромный химический завод, а в соседней с ней угловой столовой – на двор каменотеса. Зато сам дом оказался чудо как хорош. Не дом, а мечта.
– Но какой в этом смысл? – недоуменно протянул Дик. – О чем только думали маклеры? Неужели они и впрямь рассчитывали, что кто-то купит дом, прочитав рекламное объявление и даже не удосужившись съездить и осмотреть жилище?
– Я как-то задал одному агенту этот вопрос. Он ответил, что их главная цель – поддержать владельца дома, укрепить дух страдальца, желающего продать свою недвижимость. Маклер сказал: «Когда человек пытается расстаться с домом, ему приходится выслушивать так много оскорблений в адрес своего недвижимого имущества, что если кто-нибудь не вступится за объект продажи, не скажет слово в его защиту, не сгладит его недостатки, слегка приукрасив достоинства, то охваченный стыдом хозяин решится, чего доброго, бросить дом или даже взорвать его динамитом». Агент признался, что только чтение рекламных статей в каталоге недвижимости заставило его самого смириться с тяжкой судьбой домовладельца. Один его клиент долгие годы пытался продать дом, пока однажды у себя в конторе не прочитал случайно описание собственного жилища в каталоге. Этот человек тотчас отправился домой, снял объявление о продаже и с тех пор счастливо живет в том самом доме. Объяснение агента прозвучало вполне убедительно, но кто-то должен подумать и о несчастных покупателях, охотниках за недвижимостью.
Один агент отправил меня осматривать дом, стоявший посреди кирпичного завода и выходивший окнами на канал Гранд-Джанкшен[6]. Поездка отняла у меня весь день. Я спросил маклера, где же река, о которой тот упоминал. Он объяснил, что река протекает по другую сторону канала, в низине, и это единственная причина, почему ее не видно из дома. Я поинтересовался насчет обещанных «живописных окрестностей» и услышал в ответ, что ими можно любоваться немного дальше, за речной излучиной. Похоже, торговый агент решил, что я чересчур привередлив и желаю наслаждаться всеми прелестями сельской жизни, стоя на крыльце своего дома. Он предложил мне отгородиться от кирпичного завода деревьями (если я питаю предубеждение против
Искусственный канал (строительство завершено в 1805 г.), соединивший Лондон с Бирмингемом.
