американцу Гарри Джеймсу и британцу Эдди Кэлверту, известному как “Человек с золотой трубой”. В 1955 году его инструментальная версия “Cherry Pink and Apple Blossom White” из фильма “Под водой!” продержалась четыре недели на верхней позиции только что рожденной британской “Первой двадцатки”.
Однако Джим и не помышлял о музыкальной карьере для Пола, даже такой скромной, как когда-то его собственная. Просто труба имела немалую социальную ценность в городе, где лучшие увеселения большей частью проходили в частных домах. “Если умеешь что-нибудь сыграть, сынок, – советовал он, – тебя всегда позовут на вечеринку”.
Рок-н-ролл впервые прокрался в Британию под покровом темноты. Весной и летом 1955 года показы американского фильма под названием “Школьные джунгли” провоцировали волнения среди молодежной части аудитории, оставлявшей после себя разгромленные кинотеатры по всей стране. Реакция была адресована не фильму, повествовавшему о непослушных нью-йоркских старшеклассниках, а песне, звучавшей поверх начальных титров, – “Rock Around the Clock” в исполнении Bill Haley and his Comets.
Теперь, на расстоянии лет, эта вещь кажется довольно безобидной: вокалист приличным, разборчивым тенором попросту перечисляет, как в речовке, часы суток, в которые можно “качаться” (“rock”), то есть танцевать. Но тогда для ушей взрослых британцев ритм, выбиваемый слэпом на контрабасе, и блеяние саксофона представляли собой какофонию, почти столь же разрушительную, как звук бомбежек прошедшей войны. Последствия и в самом деле окажутся почти столь же травматичными, да и гораздо более долговременными.
Поскольку войне так и не удалось расшатать британскую классовую систему, поначалу рок-н-ролл распространялся только в рабочей среде. Его первыми энтузиастами, зачинщиками тех самых беспорядков в кинотеатрах, были тедди-бои: молодые люди, бросившие вызов унылому национальному стилю своими эдвардианскими сюртуками с бархатным воротником и брюками-“дудочками”, к которым прилагались такие аксессуары, как выкидные ножи, бритвы, кастеты и велосипедные цепи. Своей реакцией на рок-н-ролл “теды” пробуждали опасения, что подростковое хулиганство достигнет американских масштабов, накладывавшиеся на более древний и глубокий страх истэблишмента перед бунтом пролетариев.
Однако, как вскоре оказалось, музыкальная чума распространилась гораздо шире. За “Rock Around the Clock”, взлетевшей на верхнюю строчку в новой “Первой двадцатке”, последовала целая череда хитов Билла Хейли, каждый из которых имел в названии слово “рок” и провоцировал дальнейшую вакханалию. Когда Хейли посетил Британию в 1956 году, его, прибывшего на океанском лайнере, встречали толпы, которые вряд ли могла бы собрать даже молодая королева. Это была большая ошибка с его стороны. В полном противоречии со своей музыкой, Хейли оказался полноватым добряком с прилизанным завитком на лбу, в котором не было ни капли угрозы или провокации. Когда вскоре продажи его пластинок пошли на спад, британские родители вздохнули с облегчением, решив,
