очередь на кофепой во многочисленных процветающих кофейнях. Получение дозы кофеина местами похоже на обмен тайными знаками. Например, сейчас, по прошествии нескольких месяцев завсегдатайства, «наш» бариста, замечая меня, просто молча мне кивает и начинает варить кофе – на троих. Он никогда не спрашивает, какой именно вариант приготовления я изволю, или какой сироп мне добавлять, потому что уже давно выучил, что я никогда не могу выбрать и прошу сделать на его вкус. Так что счет для меня всегда выходит неожиданным, как и вкус напитка. Это своего рода лотерея, но, надо отметить, беспроигрышная.
Я терпеливо жду, пока он рисует на бумажных стаканах цифры вместо имен: ноль, один и два. Я привык думать, что я – это ноль, точка отсчета. Стакан один достается Кину, два – Дип, но они иногда меняются ими, точно так же молча и не обсуждая вслух, как и все остальное, что происходит в этом кофейном заговоре.
Я оплачиваю счет, киваю своему расовому врагу, он кивает мне, и я отправляюсь трудиться дальше.
– Ну и как, мир не рухнул, пока я спал? А то я не успел проснуться и оценить, пока ехал, – говорю я. Дип молча протягивает руку за кофе и даже не пытается сходу ерничать, из чего я делаю вид, что все складывается не очень. Кина нигде не видно, что тоже навевает скверные предчувствия.
– Рухнул, рухнул, – сказала она, отпив немного кофе и от этого немного же подобрев лицом. – Вот, Кина позвали подпирать, чтоб дальше не рухнул.
– Интересно, что там в мире можно подпереть Кином, – я ставлю локти на стол и кладу подбородок на сплетенные пальцы рук. – И что он оставил нам в наследство, уходя в закат спасать мир.
– Колбейн вызвал всех на ковер и дрюкает, – пожала плечами Дип. – Как будто впервой. Массовая хакерская атака, атататата, просмотрели, атататата, галактеко в опасносте, атататата, а особенно жирные счета жирных жадных людей, столпов экономики Альянса. Немедленно поймать, расследовать, не пущать.
– А, в этом ключе, – тут же скучнею я. – А нормальные новости какие-нибудь есть?
– Вот только что прислали информацию из твоего любимого посольства о нашем любимом фонде. Счета им блоканули вовремя, деньги никуда не ушли. С нами связалась оперативная группа Созвездия, созданная для расследования всей этой ситуации, ну и, естественно, обращение записали и запустили, о том, что они все такие белые и пушистые и нам помогают расследовать.
– Ты смотрела, чем там этот фонд занят на наших скорбных землях? Кого благотворят? И копала про владельцев что-то?
– Да, и я связалась с их операционным директором. Я думаю, трогать владельцев без Кина не стоит, но, может, нам съездить в этот фонд самим? Там сейчас инспекция нашей финансовой команды, все, как ты любишь – бардак, истерики, лекарства от нервов, кровь и мозги по стенкам.
– Думаю, это подходящая атмосфера для разговора по душам. Даже лучше камеры для допросов, – соглашаюсь я.
Мы оставляем Кину его уже безнадежно холодный кофе и провокационную записку о том, что убыли искать счастья без него, и на флаере Управления отправляемся в недалекий на этот раз путь.
