подошла к двери, повернула ключ, погасила свет. В маленькой кухне стало темно, но из коридора падал луч света.
– Пошли, Марк. – Она взяла его за руку и заставила встать. – Пойдем спать.
У двери спальни Марка она поднялась на цыпочки, легко поцеловала его в щеку и, не сказав больше ни слова, выпустила его руку и ушла.
Марк неуверенно смотрел ей вслед. Ему хотелось окликнуть Хелен, побежать за ней, но одновременно он испытывал облегчение оттого, что отчаянное падение в неизвестное внезапно прекратилось. Дойдя до двери своей спальни, она, не оглядываясь, вошла в нее.
Раздираемый противоречивыми чувствами, Марк ушел к себе. Медленно разделся; разочарование взяло верх над облегчением, и, складывая одежду, он прислушивался к негромкой возне Хелен за тонкой стеной.
Улегшись на свою узкую железную кровать, он лежал неподвижно, пока не услышал легкий щелчок замка в соседней двери; тогда он вздохнул и взял с тумбочки книгу. Он еще не брался ее читать, но, может быть, политический текст отвлечет его и поможет уснуть.
Его дверь неслышно раскрылась. Марк не слышал, как Хелен прошла по коридору. Она вошла в его комнату. На ней был атласный халат персикового цвета, она расчесала волосы и заново коснулась губ помадой.
Она старательно закрыла за собой дверь и прошла по комнате, качая бедрами под волнующимся атласом.
Оба молчали. Она остановилась у его кровати.
– Ты прочел книгу, Марк? – негромко спросила она.
– Не всю, – ответил он, откладывая книгу.
– Ну, сейчас не время дочитывать, – сказала она, неторопливо расстегнула халат, сняла его и бросила на спинку стула.
Она стояла, обнаженная, и Марк ахнул. Такая гладкая!
Он почему-то не ожидал этого и все смотрел, как Хелен стоит рядом с ним. Кожа у нее желтоватая, как старинный фарфор, и блестит на свету. Марк почувствовал, как все его тело напрягается от сексуального возбуждения, и попытался подавить его. Он старался думать о Фергюсе, о том, что тот ему верит. «Позаботься о Хелен, парень, и о себе». Груди у нее слишком большие для такого стройного тела, тяжелые, чуть обвисшие, почти переспелые, гладкие и круглые, с поразительно крупными сосками, розовато-коричневыми, размером с хорошую виноградину. Хелен придвинулась, ее груди качнулись, и Марк увидел, что вокруг сосков вьются редкие черные волоски.
Под мышками тоже небольшие пучки волос, темных и блестящих, а под белым животом их гораздо больше, целый клубок.
Эти волосы особенно возбудили его, такие темные на фоне светлой кожи… он не мог оторваться от них. Все мысли о чести и доверии исчезли, он чувствовал, как внутри него рушится стена.
Хелен коснулась рукой его обнаженного плеча, и тело Марка содрогнулось, словно от удара хлыстом.
– Дотронься до меня, Марк, – прошептала она, и он медленно, неуверенно, словно в трансе, протянул руку и коснулся пальцем гладкой теплоты ее бедра, по-прежнему неотрывно глядя на нее. – Да, Марк. Вот так, хорошо. – Она взяла его руку
