Эльф тем временем изображал чайку и картинно махал руками, точно исполняя танец дождя. Да он просто издевался! И, что хуже всего, Сварт знал, что очередная атака саблями ничего не даст. Враг не нападал первым – уже хоть что-то. Поверить в то, что кто-то решил помочь ему, Сварт не мог. Сказали бы еще, что к ним спустился один из хранителей Большого Дерева! Абсурд.
Вскоре веселье Сумеречного Эльфа исчезло, испарилось дымом предрассветных миражей, точно слетела маска. Опустив руки, он подошел к капитану.
Пленник все приближался, а Сварт не желал делать и шага назад. Команда застыла, готовясь атаковать. И в тишине плескания волн лишь поскрипывали доски палубы.
Сварт не нападал, держал сабли наготове, выставив перед собой, оскалившись волком. А Сумеречный Эльф неторопливо подошел, совсем тихо, как бесшумная тень пропавшего на дне морском. Затем он резко подался вперед и намеренно насадил себя на сабли. Обжег непознанной кротостью взгляд загнанной лошади… Он сделал еще пару шагов навстречу.
Сварт пытался вырвать сабли, но бросить их не решался. А Эльф остановился настолько близко, что его алая кровь капля за каплей перекрашивала поверхность черных сапог капитана. Будто это существо знало, что Сварт ненавидит, когда кровь врага пачкает одежду или обувь. Атаковал он обычно молниеносно, алые брызги почти не задевали его. Но не в этот раз.
Сумеречный стоял, раскинув руки. Он проговорил тихо, но настойчиво, заставляя услышать:
– Я не злонамеренно пришел на твой корабль. Не надо пытаться меня убить или пленить. Это бесполезно. Возможно, я сам желаю смерти, но эта жизнь Стража бесконечна. Прими факт моего пребывания на этом корабле. Я пробуду здесь до вечера. Команда больше не пленит меня.
– Команда слушает меня! – взорвался от ярости Сварт, с перекошенным лицом вырывая наконец оружие и отскакивая на несколько метров.
– Не совсем… Их гипнотизирует страх. Они парализованы так же, как ты, – уже скептически отвечало существо, рассматривая задумчиво, как из свежей раны на груди сочится кровь. Но не жизнь с нею, не жизнь.
Сварт растерянно приказывал, срываясь, как захлебнувшийся лаем пес, чья цепь слишком коротка, чтоб остановить грабителя сознанья:
– Команда! Треклятое отребье! Почему вы застыли?
Капитан ощутил ужас. Да, именно ужас: он встретил не просто врага, а нечто совершенно необъяснимое, слишком сильное. Но не сила выводила из себя, а нарушение всех логических законов. Парадокс.
Команда оставалась неподвижна, Сумеречный глядел на кровь, измаравшую серые доски палубы, наклонился, окуная в нее пальцы, рассматривая:
– Надо же… Откуда кровь у лишенного тела? Какая я удачная иллюзия. Так ведь? Иллюзия для борьбы с асурами. Тварь, с которой сотворили.
Небо кренилось тучами, тащилось за морским течением. Все тише становилось вокруг. Одинокие птицы не встречались в небе, исчезли и рыбы, что порой мелькали призрачностью иного мира под гладью воды. Тишина. Даже волны не тревожили звуками борта бригантины.
