стоял на носу с опущенной головой, вслушивался. Он чувствовал, что скоро произойдет нечто еще более ужасное, чем разверзшийся водоворот. Бедствия никогда не случаются поодиночке, неудачи всегда идут чередой. За все когда-то приходится платить. Впрочем, закон о плате он не понимал… Он стоял на носу с опущенной саблей в правой руке и сжатой в кулак левой.
– Капитан! Скажите что-нибудь! Капитан! Что нам делать? – молили пираты, натыкаясь на непроницаемый кокон гнетущего молчания.
– Ему наплевать на нас! – послышался чей-то грубый голос.
Небритый матрос с выбитым глазом обнажил клинок, готовясь убить капитана. Да разве кто-то мог сравниться с ним! Но матросу было все равно.
Тогда капитан обернулся. Лицо его было искажено гримасой улыбки. Такой улыбки команда еще не видела, даже когда они брали на абордаж пароходы джиннов, вырезая всех на борту. Даже когда грабили прибрежные деревни, подчистую сжигая дома бедняков. Даже когда врывались в поместья аристократов, где капитан с особым наслаждением уничтожал хозяев.
Сварт обнажил саблю и мгновенно оказался за спиной неповоротливого матроса. Приставив лезвие к горлу мятежного пирата, предупредил:
– Поднимете бунт, я уничтожу каждого из вас за пару секунд!
Но угрозы больше не действовали, матрос только грубо крикнул, взмахивая саблей:
– Какая разница? Мы все умрем здесь!
И в тот же миг Сварт почувствовал колебания воздуха. Он успел отскочить, отточенные рефлексы ему позволили, а вот мятежному матросу – нет. Нечто из темноты схватило несчастного, нечто страшное, кишащее клыками в отвратительной пасти.
– Сцилла, – Сумеречный Эльф закрыл лицо руками. – До чего ж я бесполезен! Не имею права вмешиваться! Ни в одну из этих прописанных до конца судеб, ни в один из свитков с вырванными страницами. Двадцать пять жестоких свитков, поврежденные асурами…
Команда уже не кричала от ужаса, только послышались глухие стоны:
– Что? Что это?..
Затем на пиратов обрушилось целых шесть страшных пастей, голов дракона. Хотя чудовище напоминало скорее огромного червя, грязно-бурое, со сморщенной кожей, без чешуи. Слепое, разящее из мрака.
Сварт уклонялся, пытался достать монстра саблями. По скорости они могли сравниться друг с другом, да и по жестокости.
Еще двое матросов не избежали страшной участи, оставляя лишь бурые пятна крови на палубе. Они не догадывались, когда выходили в море, что оно таит такие опасности. Они не боялись когда-то, потому что не хватало фантазии вообразить подобное зло.
– Водоворот замедляется! – крикнул матрос с фок-мачты, но голос его оборвался под страшными ударами Сциллы.
Чудовище утащило его во мрак, откуда только донесся слабеющий истошный крик.
Снова послышался треск. Флаг взметнулся вместе с обломком древесины, развернулся на миг и вновь ссохся жалкими ножичками, упав с легким
