содрогается трепетом, сколь требует должное описание предмета обожания, отчего многое видимое приснопамятное озарение, нуждается в осмыслении пространном. Так ничто в мире не может быть простым, либо односложным, ибо всё душевное мудрено насыщается любовной божественностью. Посему мельчайшая крупица мироздания приняла в себя светлейшую славнейшую мощь Творца. И не сосчитать, сколько сих былинок в человеке, мириады их, которые чудесны, различны по свойствам, видимо, потому душа столь легка и прозрачна, в то же время крепка и неразрывна. И юноша, казалось, наблюдал за проблесками души девы, словно завороженный льстился лучами её славы, пренебрегая своим собственным величием.
В храме Божьем горят свечи символизирующие расточение мрака, молитвенное горение пред Богом, которые светят в ночи подобно звездам. Также подобны космосу очи человеческие наделённые белизною, цветом, и тьмою. В совокупности очи человеческие глубинны. И именно ту белизну знаний и красот познавал юноша, любуясь глазами девушки, которые, отражая лунный далекий матовый свет, казались сказочными светильниками. Но сколь обманчивы те блики вечности, они способны отвлечь от истинного блаженства. Будучи сердечным романтиком, юноша мог бы отдаться той малой земной любви, пожертвовав себя во славу девы, ведь любовь есть жертвенность, но тогда ему станет недоступна бескорыстная любовь к Богу, увлечённый творением, он предаст забвению Творца. Так могло бы быть, однако серьёзно поразмыслив, он избрал вышний горний путь. Он не прилепится сердцем к миру, ведь путь любви к женщине непредсказуем, она в любой момент легко может отвергнуть его, в любое мгновение способна отвернуться от него, и тогда юноша погибнет, ведь она способна смертельно ранить словом. Женщина часто склоняется к измене, когда на горизонте жизни маячит более мужественный претендент на её благосклонность. Женщина может обласкать и тут же грубо отринуть от себя, в ней слишком много непостоянства. Но Бог неизменен в святости и любви к человеку. Через несколько десятков лет муза постареет, утратит девичью красоту и грацию, звонкую ласковость голоса, нежность рук, она одряхлеет, затем и вовсе угаснет, а душа её устремится в Царствие Небесное. Что же останется творцу: скорбеть, убиваться, стенать, или идти следом за нею? Но Спаситель воскрес, Он вечен, Он достоин любви сердца человеческого, которое принадлежит Ему как Создателю. А муза, она лишь мгновение на земле, лучик света, ниспосланный грешному творцу, как надежда на прощение грехов. Ибо он греховен не делом, но грешен вольностью мысли и страстью взора. Однако в те минуты канувшего в Лету прошлого помышления юноши были верными истине, рассудительными, богобоязненными.
Посему, недолго думая, он вскоре распрощался с оным пленительным видением. А дева в свой черед, прощалась с ним и легко, непринужденно, после, словно на крыльях направилась в сторону своей одинокой лачуги на холме. В ту минуту он не чувствовал себя жестоким к ней, ибо в девушке нет
