что же, дух святой будет к ним сходить? – поинтересовался старый еврей.
– Дух не дух, а газ.
– Чего? – переспросил рыжий.
– Ну газ, вроде воздуха, только горит. Слушатели недоверчиво молчали.
– Это еще не все, – продолжал Курочкин. – Люди научатся летать по воздуху, и не только по воздуху, даже к звездам полетят.
– Ух ты! – вздохнул кто-то. – Прямо на небо! Вот это да!
– Будет побеждена старость, излечены все болезни, мертвых и то начнут оживлять.
– А ты откуда знаешь? – снова задал вопрос рыжий. – Ты что, там был?
Толпа заржала.
– Правильно, Симон! – раздались голоса. – Так его! Пусть не врет, чего не знает!
От громкого смеха, улюлюканья и насмешек кровь бросилась Курочкину в голову.
– Ясно, был! – закричал он, стараясь перекрыть шум. – Если бы не был, не рассказывал бы!
– Ша! – Старый еврей поднял руку, и гогот постепенно стих. – Значит, ты там был?
– Был, – подтвердил Курочкин.
– И знаешь, как болезни лечат?
– Знаю.
– Рабби! – обратился тот к скамье старейшин. Этот человек был в раю и знает, как лечить все болезни. Так почему бы ему не вылечить дочь нашего уважаемого Иаира, которая уже семь дней при смерти?
Седой патриарх, восседавший на самом почетном месте, кивнул головой:
– Да будет так!
– Ну, это уже хамство! – возмутился Курочкин. – Нельзя каждое слово так буквально понимать, я же не врач, в конце концов!
– Обманщик! Проходимец! Никакой он не пророк! Побить его камнями! – раздались голоса.
Дело принимало скверный оборот.
– Ладно, – сказал Курочкин, вскидывая на плечо сумку. – Я попробую, но в случае чего, вы все свидетели, что меня к этому принудили.
В доме старого Иаира царила скорбь. Двери на улицу были распахнуты настежь, а сам хозяин в разодранной одежде, раскачиваясь, сидел на полу.
Голова его была обильно посыпана пеплом. В углу голосили женщины.
Рыжий Симон втолкнул Курочкина в комнату. Остальные толпились на улице, не решаясь войти.
– Вот, привел целителя! Где твоя дочь?
– Умерла моя дочь, мое солнышко! – запричитал Иаир. – Час назад отдала Ягве душу! – Он зачерпнул из кастрюли новую горсть пепла.
– Неважно! – сказал Симон. – Этот пророк может воскрешать мертвых. Где она лежит?
– Там! – Иаир указал рукой на закрытую дверь. – Там лежит моя голубка, моя бесценная Рахиль!
– Иди! – Симон дал Курочкину легкий подзатыльник, отчего тот влетел в соседнюю комнату. – Иди, и только попробуй не воскресить!
Курочкин прикрыл за собой дверь и в отчаянии опустился на низкую скамеечку возле кровати. Он с детства боялся мертвецов и сейчас не мог заставить себя поднять
