что, люди?
Михалко кивнул головой.
– А ты отколь знаешь?
Михалко опять замычал, пытаясь что-то объяснить боярину.
– Ладно, что с тебя взять! – Василий махнул рукой. – Освободил, и то ладно. Когда возвернемся обратно – грамоту вольную получишь. И деньгу кое-какую на первое время. Я добро помню… – Василий закашлялся, выплюнул тягучий сгусток крови. Отдышавшись, проговорил: – Торопиться надо. Думается мне, что ногаи задумали что-то недоброе. Когда был у них, видел, что готовятся к чему-то. Хоть и не понимаю их языка, но догадался. Дорогу к селению найдешь?
Михалко почесал грязной пятерней спутанную бороду, неуверенно кивнул.
– Тогда двигаемся далее. – Василий поднялся, погрозив кулаком в сторону леса, проговорил зло: – Я кишки этого хана на кулак намотаю. Долго будет помнить мое унижение. Палец, на коем царский перстень покоится, вместе с башкой отрублю!
Сказав так, пошел следом за Михалко, полностью доверившись его чутью.
– Беда, хан! Русс пропал. Не иначе как духи леса утащили его с собой. – Начальник сторожевой сотни распластался у ног Каюма.
– Где? – Хан пнул ногой обнаженную голову.
– Там! – Сотник махнул рукой себе за спину.
Хан переступил через лежащего воина, прошел к месту, где содержали пленника. Увидел мертвого воина с перерезанным горлом. От злости у Каюма заходили желваки. Страшно посмотрел на сотника.
– А его, – кивнул на мертвеца, – тоже духи леса зарезали?
Сотник упал на колени, проговорил чуть слышно:
– Прости, недоглядел.
– Ты заслуживаешь смерти. – Хан смерил воина презрительным взглядом. – Ты забыл, что мы находимся в походе и все подчиняемся единому закону и единому богу. Богу войны Сульде. Поэтому ты умрешь.
Каюм шевельнул пальцами, клинок рассек воздух и обезглавленный сотник свалился в траву.
Немного успокоенный хан вернулся в центр становища. «Казнь пойдет на пользу воинам», – подумал, усевшись на седло. Тем злее будут, когда пойдут на штурм города. А русса жаль. Так хотелось преподнести его в дар… Но ничего, боги все решают за нас, значит, так надо было. Если штурм удастся, то там они наберут новых полоняников и вернутся домой героями, о которых еще долго будут слагать легенды.
Когда стало смеркаться, вернулся посланный на разведку воин. Он был в пыли с головы до ног, и только глаза лихорадочно блестели, выдавая нетерпение.
– Какие вести принес своему хану?
– Я исполнил все, что ты велел! – Воин вздохнул, успокаиваясь, и начал рассказывать: – Городок, что лежит перед нами, небольшой и стены в нем невеликие, а местами и худые. Долго я наблюдал, как входили и выходили из него воины и жители. Селян было больше, и я думаю, что людей там немного… – он осекся своей дерзости, взглянул на хана.
– Продолжай! – Каюм сцепил пальцы на животе.
– В
