пояснила она. – Для каждой карточки своя почта.
– Зашифрованная, говоришь? – В лихорадочно горевших глазах Тимохи метались мысли, как взломать многослойную конспирацию устроителей. – Поскольку мы здесь… Получается, что ты знаешь пароль от шифра?
Настя кивнула:
– Шифр для каждой карточки свой, а если я выдам его, то случайно утону в речке, упаду с крыши, делая сэлфи, или покончу с собой, поссорившись с парнем. Уважительных причин моего исчезновения может быть уйма. Кстати, первая мысль, когда узнаешь, как работает система – попросить друзей, чтоб проследили за машиной, которая нас забирает. Делать этого категорически не рекомендуется – это забота и о нас, и о тех друзьях.
Тимоха покрутил шеей, неуютно чувствовавшей себя в воротничке и удавке, его голова склонилась ко мне, он прошептал:
– Если б нас не девки пригласили, я подумал бы, что едем в какой-то бордель. Теперь даже не знаю, что думать. – Его задумчиво сведенные брови вдруг разъехались, лоб радостно разгладился, и к Насте унесся тихий вопрос: – Подпольное казино?
– Лучше.
Судя по грохоту и усилившемуся эхом звуку движения, мы въехали в тоннель или внутрь некоего здания. Скорее, в подземный гараж какого-то здания, в тоннелях не бывает таких резких поворотов и перепадов уровня. Ворота остались далеко, машина несколько раз поменяла направление, все ориентиры исчезли. Еще есть вариант, что это подземная стоянка торгового центра или административно-офисного центра.
Мягко замерший на месте железный монстр прекратил урчание, в тишине клацнули замочки закрытых дверей – видимо, водитель нажал «Лок». Меня передернуло: вздумай кто-то из нас выпрыгнуть на ходу, ничего не получилось бы. Чрезмерная таинственность стала нервировать, происходящее больше походило на похищение. Не будь с нами девчонок, что-то предвкушающих …
Нас выпустили. Да, это было нечто вроде подземной стоянки или заброшенного цеха, из которого вывезли оборудование: окон нет, угрюмые бетонные коридоры уводят во тьму и пугают скрытой в ней негостеприимной пустотой, свет исключительно электрический, очень тусклый. Из запахов – только дизельный выхлоп, пыль и убийственный парфюм наших дам.
В такое место чужой случайно не попадет, потому узнать не сможет. Организаторы умно сделали: вместо своей стоянки – чужая, каждый раз новая, чтобы посторонние не идентифицировали посетителей по номерам автомобилей. Каждый остается инкогнито даже для оказавшихся рядом. Только по лицам и узнаешь, с кем отдыхал, а если вращаться в разных кругах – вообще никогда и никого не узнаешь.
Настя так внезапно остановилась и обернулась, что мы, двинувшиеся следом, чуть не снесли ее с ног.
– Парни, два слова. Давайте договоримся: то, что здесь произойдет, здесь и останется. Это кусочек вашей сказки, куда не каждого пускают. Вам повезло. И еще больше повезет, если никто не проговорится, что посещал нечто подобное. Это место исключительно для своих, а любой болтающий языком переходит в разряд чужих. На входе с вас возьмут
