и отбрось» и «Кто смотрел на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем». Вот и спрашиваю: а судьи-то – кто? Чем я, взявшийся судить, лучше других? Возможно, я даже хуже. Я учу жизни других, а сам делаю по-другому.
Как же мне повезло с сестренкой. И как же ей не повезло с братом. Если отбросить частности, то она просто ангел. А смотреть всегда нужно в суть. «Друг познается в беде» – так утверждает народная мудрость. Это истинная правда, проверенная мною не раз. Добавлю: родственная любовь тоже проявляется лишь в чрезвычайных обстоятельствах. Хочешь узнать, как к тебе относится человек – дождись смертельной угрозы (внимание, необходимая ремарка: опасно для жизни, самостоятельно не повторять, трюк исполняли профессиональные каскадеры).
Впрочем, иногда за любовь принимают корыстный интерес. Хорошо иметь такую сестру, которая любит меня просто за то, что я – вот такой, несносный, несправедливый, со всей кучей недостатками – есть на белом свете.
Я тоже готов ради нее на все. Если нужно – брошусь в драку с полицейскими, если они позволят себе нечто большее, чем слова. А могу и за слова. Когда терпение кончится.
Но терпение мое будет долгим. За спиной – Хадя.
Сердце разрывалось.
А Машка продолжала меня спасать. Но как бы ни хорохорилась, сестренке не выдержать настоящей порки. У меня, как брата, был сдерживающий фактор, поэтому организм перестраховывался с регулировкой мощности и бил в неполную силу, От сержанта, судя по предвкушающей физиономии, такого не дождешься. Просить – унизительно. К тому же Машка заявила, что ей нравится боль. Сержант непременно захочет сделать девушке приятно.
– Саня, это шанс, мы не можем его упустить. Правда, товарищ сержант? Или лучше – господин сержант?
Старомоев кивнул:
– В любом случае это сыграет в вашу пользу. Мы же люди, все понимаем. Если идут навстречу нам, то и мы. А обращаться можете, как сочтете нужным, хоть по имени. Если что, меня зовут Прохор, а напарника – Антон. А поскольку мы вместе с вами сейчас ищем способ максимально законно обойти закон, то я и напарник как бы не при исполнении, прошу это учесть.
– Господин сержант. Прохор. – Соблазнительной походкой Машка прошествовала к полицейскому и остановилась впритык, едва не касаясь. – Можно меня снова накажет брат?
Устремленные книзу глазки мило моргнули, умоляющее выражение одновременно вышло завлекающим и немного заискивающим. Любой мужик на месте сержанта растаял бы и поплыл.
Прохор Старомоев оказался не любым.
– Это сведет на нет чистоту эксперимента. – Его губы растянулась в ласковой улыбке нациста, приглашавшего деток в газовую камеру. – Если вам, Мария Егоровна, нравится именно брат и радость приносят издевательства исключительно от него, то для Алексантия Егоровича и участвовавшей в качестве пособника подружки в уголовном кодексе имеется другая статья…
Что сделал бы Гарун, если бы так разводили его сестру?
Вот.
