так, – подтверждаю я.
– За что же тогда деньги возвращать?
Я наклоняюсь к ней поближе, пока вокруг все продолжают галдеть и распевать какие-то песни, слов которых я никогда раньше не слышал. Сначала все песни обо всех днях рождениях, потом о докторах, а затем и просто песни. Наши миры удивительно близко сталкиваются здесь, но все же каждый остается в своем.
– Время, которое я потратил на чтение аннотации. Ведь я мог делать что-то менее бесполезное в те минуты, понимаешь?
Сначала она пристально смотрит на меня и как-то слишком серьезно, видимо, силясь понять, о чем я. Ее глаза совсем пьяны. Затем она разражается смехом и прижимается еще ближе ко мне. Я достаю из кармана бумажник, отсчитываю за кофе и пару коктейлей, что она успела выпить, добавляю немного сверху на чай. Беру ее ладонь в свою, и мы выходим из бара. Почти выбегаем. Она едва успевает что-то пролепетать остальным, попрощаться, еще раз поздравить сестричку, имени которой я не расслышал и в этот раз. И даже когда мы уже оказываемся снаружи, она не упрекает меня за такую спешку и вообще не говорит ни слова. Она не сводит с меня глаз всю дорогу, впрочем, как и я с нее. Легкая улыбка и уставшие ресницы.
Мы садимся в такси, и я запускаю свои озябшие руки ей под блузку. Холодными ладонями я чувствую, как на ее теплой мягкой коже выступили мурашки.
Город спит. Все вокруг смолкло и окрасилось в мягкий серый цвет с легкими оттенками голубого и розового. Редкие машины сонно еще светят фарами, похожими на еще не до конца открывшиеся после сна глаза. Не спим только мы. Кристина лежит у меня на плече, пока я всматриваюсь в грязное окно такси. Я хочу ее. Особенно когда она касается словно невзначай губами моей шеи. Я хочу ее здесь прямо в такси. Не понимаю, что со мной происходит.
Когда машина останавливается, я наспех расплачиваюсь, оставив щедрые чаевые спящему водителю, и мы выплываем наружу, обратно вдаль от теплых объятий в пронизывающую утреннюю прохладу неприветливых улиц. Мы поднимаемся на третий этаж и входим в ее квартиру. Я разуваюсь, и ноги едва держат меня. Хочется смыть эту ночь в душе и завалиться спать. И обычно я именно так бы и сделал. Причем не обязательно в этой последовательности.
– Кажется, у меня осталось шампанское, – тихо бормочет Кристина, бросив ключи от входной двери на кухонный стол.
Я включаю свет, она наконец-то снимает мою куртку, только теперь она и мне оказывается без надобности.
– Выключи свет, пожалуйста, глаза и так с ума сходят, – просит Кристина, копаясь в ящиках и шумя посудой.
Я выключаю свет, закуриваю и сажусь на стул. Она тем временем достает ополовиненную бутылку шампанского.
– Я же не пью, – напоминаю я, когда она вынимает из шкафа два бокала.
– Ой, я перепутала. Прости.
Она снова заливается смехом.
– С кем? – усмехнулся я.
Она в ответ обиженно надувает губки. Мы выкуриваем по сигарете, она выпивает еще бокал или два шампанского.
