хоть бы и портвейн.
– «Три семерки», – язвит Елизавета Петровна. – Тоже раритет. Зигмунд, поищи в подвалах.
– И карамельку на закуску, – смеется Таранов.
– Бычки в томате, – вторит ему Сивко.
– Все мы помним бычков, – замечает хозяин замка. – И «три семерки».
– На газете в темном подъезде, – подхватывает Елизавета Петровна.
– Потому что лампочку вывернули, – это Сивко.
– Я их сам выворачивал, – хмыкает Таранов.
– Значит, привычка с детства осталась, – усмехается Воронов. – Сначала по мелочи воровал, потом вошел во вкус и начал по-крупному. До заводов дело дошло.
– Я их не воровал, – обижается Таранов.
– Скажи: приватизировал.
– Да ну вас! Я в подъездах с девушками целовался. И мне нужна была темнота.
– Бог мой, Ваня! – всплеснула руками Елизавета Петровна. – Целовался! Скажи, заваливал!
– Елизавета Петровна, не делайте из меня негодяя!
– Ладно скромничать, – грозит пальцем Воронов. – Мы знаем твои способности.
– Нальет мне уже кто-нибудь? – просит Бейлис.
Зигмунд приносит бутылку ликера:
– Я знаю, мадам, чего вы хотите.
– Это уже лучше! – с энтузиазмом говорит Бейлис, разглядев этикетку. – А то с вашего вина все равно не забалдеешь, зато писать сильно хочется.
Пауза. На этот раз дешевая, как пластиковая бутылка. На нее наступает ногой Елизавета Петровна, раздается треск:
– Ну, это уже слишком! Дима, зачем ты ее пригласил? Она не наш человек!
– Ха! Да у меня денег больше, чем у вас всех, вместе взятых! – возмущается Бейлис. – И таких бутылок в подвалах – завались!
– Каких таких? – тихо спрашивает Воронов.
– Навроде той, что вы так быстренько убрали. Жалко, что ли? А мне вот не жалко! Эти ваши Матиссы… Фи! Захочу, и не продам ни одной! А захочу, вообще переколочу все! А вино спущу в сортир! Что хочу, то и сделаю!
Зигмунд при этих словах содрогнулся. А Бейлис продолжает солировать:
– Вы все – помешанные! И Левчик был такой же! Жадина! На нас с ребенком экономил, зато на вино денег не жалел. Ладно бы он его пил, я бы поняла. Сама выпить люблю. Но запирать в подвалах? Если бы я знала, никогда бы не вышла замуж за старого козла!
Она хватает бутылку, сама наливает чуть не полбокала ликера и залпом пьет.
– Одно слово: порнозвезда, – презрительно говорит Елизавета. – Что ни слово, то стриптиз. Милочка, вы плохо кончите.
– А ты вообще кончать не умеешь! За меня не волнуйся, у меня с этим порядок.
– Испортила нам дегустацию, – жалуется Елизавета Петровна. – Ты сначала отсуди свои несметные богатства. Они пока не твои.
– У меня хороший адвокат.
– С которым ты спишь.
– Это мое дело. Я свободная женщина.
– А говорила – вдова.
– Это одно
