гостя. – Не обижайся, Таранов, тебя-то я знаю как облупленного. Мы друг другу слегка поднадоели. Я на новенького. Тоже миллионер?
– Нет.
– Врать умеешь, значит, миллионер. Я вас по вранью распознаю. Миллионеры всегда прибедняются. У кого гроша за душой нет, тот орет во всю глотку и непременно дорогой мобилой размахивает. А кроме этой мобилы, у него ничегошеньки и нет. Квартира в кредит, мебель тоже, машина принадлежит фирме, часики приятель одолжил. Одетый вроде бы человек, а как начнешь раздевать – взять с него нечего. Ну, показывай мобилу!
– Я не взял с собой телефон, потому что это бесполезно. Здесь сети нет, – скромно говорит он.
– А машина у тебя какая?
– Я приехал с Елизаветой Петровной. На ее «Мерседесе».
– Точно: миллионер! Мой Левчик вообще на автобусе ездил. По пенсионному удостоверению.
– Бейлис, не все же такие, – не выдерживает Сивко. Что-то в тираде блондинки сильно его задело.
– Такие, такие. Уж я на вас насмотрелась! И в стриптиз-клубе, и потом, на закрытых вечеринках. Ох ты, боже мой! Сколько же я про вас, мерзавцев, знаю! Надо книгу написать!
– Разве ты грамотная? – язвит Елизавета Петровна. – Никогда бы не подумала.
– Не сомневайся, грамотная.
– Плохие у тебя шутки, Бейлис, – морщится Таранов.
– Тебе-то чего бояться? Ты ж холостой!
– Может, я в депутаты баллотироваться собираюсь?
– Ну, туда-то тебя точно не возьмут.
– Это еще почему?
– Лампочки тырил, девок заваливал, а теперь гарем содержишь. Сначала женись и нарожай детей. Прими морально устойчивый облик. Вот Федьку Сивко возьмут. За пролетарское происхождение. Это сейчас опять в моде.
– Я тебе не Федька, – еще больше злится Сивко.
– Да ладно! – И красавица подлила себе сладенького. – Ну, чего ж не пьете? Всех вас возьмут, если я книжку писать не буду.
– Господи, вот дура! – не выдержала Елизавета Петровна. – Сама ж напрашивается!
– К нему в спальню – да, – кивнула Бейлис на светловолосого визави. – Напрашиваюсь. Миша, да? Хочешь на мне жениться? Я богатая.
– Я подумаю, – улыбнулся он.
– Ну, думай. Только побыстрее. Желающих хватает.
– Мишель, не слушай ее. У нее ничего нет. Завещание оспаривают законные наследники.
– Ревнует! Вы слышали? Она ревнует! Ха! Вот зачем ты его сюда притащила! Опять мужа присматриваешь! Вином за тридцать штук соблазняешь! Так ведь это ж не твое!
– Нет, это уже невыносимо. – Елизавета Петровна поднялась и швырнула на стол салфетку. – Я вернусь, когда вы ее успокоите.
– Попала! Ай, попала! – захлопала в ладоши Бейлис. – Мишель, она на тебя глаз положила! Ай, положила!
– Извините. – Он тоже поднимается и идет вслед за Елизаветой Петровной к дверям.
– Как вы думаете, спят они или еще нет? – раздается за их спинами хрипловатый голос
