сами находили его, дожидаясь на волчьих тропах. Он видел смерть не одного выводка, и знал, что человек убивает волков.
И все же, что-то останавливало его …
Человек был один и безоружный, но не бежал. Старый и мудрый волк видел: человек напуган, но, как вожак, не заступил черту, оставляя себе время ударить первым.
К битве он был готов, но не хотел ее.
Выжить имел право каждый, но не каждый стать вожаком.
По Закону леса, он никогда не убивал вожака другой стаи, если только тот не просил об этом. Природа сама решала, кому доверить себя.
И запах…
Сознание волка коснулась мягкая теплая волна, и он понял, что идет рядом с этим человеком по следу, преследуя убийц его стаи. И волк понял: надо освободить дорогу, охотник за его врагами должен идти дальше.
Человек отступил назад, давая понять, что тоже готов отступить. Но человек спешил, значит, уступить дорогу должен он. Он без страха повернулся к человеку спиной.
Если тот ударит, он достанет его – у него тоже есть время.
Волк поднял стаю и направил ее к лесу.
Молодой щенок недовольно заскулил: «Почему мы не отомстили за себя?»
«Не каждый человек – враг, – ответил отец на ходу. – Когда-то мы были, как одна стая.»
Он еще раз взглянул на человека краем глаза, чтобы в стае не заметили, что он колеблется.
И не поверил глазам – человек говорил с лесом…
– Знамение тебе, и встанут звери, и уйдут, и будут думать промеж себя: хочешь, не хочешь, а надо! – Дьявол стоял за спиной, прищурившись, смотрел волкам вслед. – Чтобы под Дьяволом ходить, – поведал он с размеренной доверительностью, – надо уметь устроить подлянку по-Дьявольски. Но, черт возьми, не Дьяволу же! Твое желание размазать Помазанницу, как соплю, идут от головы, не от сердца. Нельзя что-то положить в сердце – там только то, что туда уже положили, или сердце – как чистый алмаз, на котором высечены буквы Закона.
Манька стояла ни живая, ни мертвая. Силы окончательно ее оставили. Она не могла поверить, что волки ушли и не вернутся. Когда они скрылись за деревьями, она попробовала бежать к одиноко стоявшему дереву, но не прошла и пяти шагов. Ватные ноги подкосились, она без сил опустилась на землю. Внутренняя дрожь сотрясала тело, язык прилип к гортани, пустая голова наполнилась роем мыслей, проплывающих без рассмотрения.
Дьявол снял с нее тяжелую котомку, разул, разжал побелевшие пальцы, забрал и отложил в сторону посох.
– И что ты все время пытаешься примерить на себя человеческую истину? – осуждающе покачал он головой. – Все просчитали уже давно. Много тысяч лет назад один человек, бывший как ты, сказал: «Отвратительно для гордого смирение: так отвратителен для богатого бедный. Когда пошатнется богатый, он поддерживается друзьями; а когда упадет бедный, то отталкивается и друзьями. Когда подвергнется несчастью богатый, у него много помощников; сказал нелепость, и оправдали его.
