земле уже довольно давно не происходило ничего нового. Некоторое время назад он сбежал от Дамарис, потому что его заставила скучать она, заговорив о женитьбе и на другие темы, которых он хотел бы избежать. Например, о ее муже. Скучно. И он сбежал, даже не проверив толком, превратилась она в вампира или нет, хотя ему казалось, что скорее превратилась, а значит, дома ее муженька будет ждать сюрприз. Губы Дамона дрогнули в полуулыбке.
А спектакль тем временем близился к кульминации.
Да, да, технически все безупречно. Они охотятся стаей. Дамон не имел ни малейшего понятия, что за маленькие твари управляют деревьями, но в любом случае они довели свое искусство до сияющих высот, как волки или львицы. Собраться стаей, чтобы заловить добычу, слишком быструю и крепкую, чтобы поймать ее в одиночку. В данном случае – машину.
Тонкое искусство командной игры. «Обидно, что у нас, вампиров, каждый сам по себе, – подумал он. – Если бы мы сплотились, весь мир был бы у наших ног».
Он моргнул сонными веками, после чего вспыхнул ослепительной улыбкой – просто так, не направленной ни на что конкретно. Ясное дело – если бы смогли, скажем, захватить город и поделить между собой его население на части, то рано или поздно мы поделили бы на части друг друга. В ход пошло бы все – зубы, когти, Сила, словно ножи или шпаги, и в конце концов останутся только ошметки плоти и водопроводы крови.
Впрочем, это тоже красиво, подумал он и прикрыл глаза, чтобы насладиться картинкой. Элегантно. Пурпурные лужи крови, чудесным образом не загустевшей и стекающей по мраморным ступеням афинского стадиона Каллимармарон. Целый город, очищенный от шумных, бестолковых, вечно недовольных человеческих существ, обретет спокойствие, в нем останется только необходимое – несколько артерий, из которых можно выкачать много сладкой красной жидкости. Сказка про молочные реки и кисельные берега, но в версии для вампиров.
Он снова раздраженно приоткрыл глаза. Внизу стало шумно. Человеческие существа начали издавать громкие звуки. Зачем? Для чего? Кролик всегда визжит в пасти лисицы, но неужели на его крики хоть раз прибежал другой кролик, чтобы его спасти?
О, только что на свет родилась новая пословица – и новое доказательство того, что люди глупы, как кролики, – подумал он, но мир мечтаний был разрушен. Мысли Дамона стали ускользать, однако беспокоил его не только шум внизу. Молочные реки, кисельные берега… что-то здесь не то. В том, что он стал об этом думать, была какая-то ерунда. Тем вечером, неделю назад, кожа Елены была как молоко, белой и теплой, а не прохладной, даже в лунном свете. Светлые волосы в тени – словно пролитый мед. Если бы Елена полюбовалась на результаты стайной охоты, ей бы это не понравилось. Из ее глаз полились бы хрустальные слезы, похожие на росинки. По запаху они были бы похожи на соль.
Внезапно Дамон напрягся и, будто круговым радаром, ощупал все вокруг своей Силой.
Но не обнаружил ничего, кроме безмозглых деревьев на земле. Какое бы существо ни управляло ими, его было не обнаружить.
Ну ладно.
