всунуть неискренние пожелания прямо в руки молодоженам.
Джина потеряла счет дерганьям, объятиям, ладоням на плечах, на талии, а иногда и ниже. Она уже не обращала внимания на пошлые замечания каких-то дядюшек, не общавшихся с ней с прошлого века, и стойко держалась перед подвыпившими мужчинами, которые лезли целовать ее в щеку.
Джина поставила на платье пятно, оборвала фату и едва не наступила на соседского щенка. Так что да, это был худший день.
– Почему мы обсуждаем это сейчас? – пришел в себя Робин.
Он мягко коснулся уха пальцем, напоминая, что комната оборудована микрофонами.
– Это именно то, что связывает меня с Арконой. И служба безопасности уже знает. Робин, я попала, я действительно попала, – закивала она, поджав губы. – Мужчина, с которым я… я встречалась, работает на станции в Арконе. Я ездила к нему, часто… Я брала задания у других, чтобы повидаться с ним, менялась сменами в графике плановых инспекций, просила… Представь, как это все выглядит! Будто я ездила на станцию, чтобы организовать гребаный теракт, или вербовала там кого-то…
Ее голос оборвался. Джина обняла себя, борясь с подступившим ознобом.
– Черт, это…
– Знаю.
Взмахнув рукой, Робин взял паузу.
– Что ты им рассказала? – поинтересовался он.
– Все. А теперь еще и придется привлечь Кена, чтобы он объяснил поездки. Кен – мой любовник. У меня потребовали все даты свиданий, секса. Моему браку придет конец, Робин!
– Да, по тебе заметно, что ты очень переживала о браке.
Она подавилась вдохом, будто после пощечины.
– Извини, я не хотел так… – отступил Робин.
– Ну, в конце концов, ты прав.
Джина задумалась, были ли у них шансы пережить кризис… Тодд отлично подходил ей в двадцать лет. Юной мечтательнице, девственно чистой, культурной, зависимой от родителей. В те времена для нее счастье заключалось в разрешении отца, данном Тодду, ухаживать за ней. И уже тогда Джина грезила о ком-то постарше. О брутальном, сильном мужчине, который мог бы схватить, прижать к стене, развести большими ладонями ноги и взять свое.
Эротические фантазии. И они вернулись с новой силой, ведь Джина поняла, что Тодд не способен взять, если не преподнести ему это на удобной тарелке. И как удачно появился Кен. Высокий атлетичный блондин, чем-то смахивающий на викинга. С крупными руками, на которых маленькая ладонь Джины казалась детской.
Способная заполучить практически любого, Джина больше всего намучилась с собственным моральным выбором. Тодд как раз посвятил себя новому делу, и Джина искренне стремилась проникнуться его благородной целью спасти подростка от тюремного заключения. Но пока она лежала в холодной постели, одна, думала не о филантропии, не о справедливости, а о Кене, с которым познакомилась в командировке. А потом ласкала себя, представляя его.
– Джи, а что с алиби? Ты ведь была дома с мужем
