входят, бар битком набит, и парень, вооруженный айпадом, строит из себя диджея, пытаясь разогреть зал низкопробной танцевальной музычкой, какую гонят метрами.
Великан орет ему в ухо:
– Послушай это, класс! А ты у нас когда напишешь что-нибудь этакое, что пойдет на ура?
Такие речи всегда действуют Паоло на нервы. Если дать себе мало-мальский труд вдуматься в подтекст вопросов, которые задают ему люди, напрашивается вывод, что быть музыкантом во Франции можно скорее по глупости и легкомыслию, чем по каким-либо иным причинам.
– Ты что здесь забы-ы-ыл? – повторяет Туртурро, пытаясь перекричать музыку.
– Пришел трахнуть твою сестру, вот он я!
– Что? Ни хрена не слышу? Ты ищешь сестру?
– Я говорю, здесь пахнет потом!
– Да ну? Я не чувствую!
Скулы великана морщатся в улыбке, зрачков не разглядеть, и по лицу видно, что он под кайфом едва ли не с полудня.
Две девушки присоединились к «африканцу» и какой-то парочке, которую Паоло еще не видел. Он достает телефон и снимает новеньких.
– Хочешь заторчать? У меня есть кокс и еще одна штука, типа амфетамина, только что из Лондона привезли, мозг выносит не по-де-е-етски!
– Не, не надо. Я вообще-то ненадолго.
– Пошли, я угощаю. Скажешь потом, как тебе.
Туртурро тащит Паоло за собой и, рассекая толпу своей шкафоподобной фигурой, пробирается к туалетам. Девушкам только что подали коктейли, они едва приступили к своим мохито, время есть, и он имеет законное право на перерыв.
– Эта борода в клетчатой рубахе малость подождет, – говорит Туртурро, оттирая студента, уже взявшегося было за ручку двери.
Они входят в крошечный туалет. Стены покрыты граффити и стикерами с изображениями музыкальных групп. Пол, выкрашенный в канареечно-желтый цвет, режет глаза. Великан достает из кармана цилиндрический позолоченный футлярчик, меньше тюбика губной помады, и отвинчивает круглую крышку. Изнутри к ней прикреплена перпендикулярно маленькая позолоченная ложечка. Туртурро посмеивается.
– Класс, а? Это мне досталось от деда. Спасибочки, дедуля, обожаю традиции!
Он зачерпывает достаточное количество для дорожки, вдыхает одной ноздрей и повторяет операцию с другой.
Потом протягивает наркотик Паоло, и тот делает то же самое.
– У меня вот еще что есть, если хочешь, – показывает он содержимое коробочки из-под таблеток от кашля. – Экстази и эти новые голубенькие. Типа спидов, но очень специфическая штука, волосы дыбом ставит и укладку мозгов делает на халяву. Ну, то есть на халяву… Нейроны свои потом лучше не пересчитывать, многих точно недосчитаешься…
Он смотрит на Паоло и, кажется, наконец фокусирует взгляд.
– Это что у тебя за новый прикид? Имидж свой ищешь? По-моему, пока ты его потерял! – фыркает он. – В новом
