в то, что они хотят верить. И это не в первый раз. Достаточно вспомнить, как старательно мы закрывали глаза на изменения климата. Мир давно катился в пропасть.
Сначала комету назвали комбинацией цифр и букв, но это выглядело слишком казенно для того, что должно было положить конец нашему существованию. Сейчас она имеет имя «Фоксуорт» по фамилии женщины из НАСА, обнаружившей ее. Мне стало интересно, каково это, когда твоим именем назвали то, что должно уничтожить нас всех. Ей точно предстояло войти в историю, если останется хоть один человек, который сможет написать ее.
Но, конечно, именно этим я сейчас и занимаюсь. Теоретически. TellUs – это попытка рассказать о Земле, о том, как мы жили здесь, другим формам жизни. Интересно, как много пользователей этого приложения верят, что кто-то прочитает нашу писанину. Но, по крайней мере, это хоть какое-то занятие. Нам необходимо верить, что кто-то узнает о нашем существовании.
Мое нынешнее творчество прямой дорогой направляется на удаленные спутники, которые сохраняют наши рассказы и переправляют их дальше в космос. Даже когда мы исчезнем, они будут продолжать делать это. По крайней мере, до тех пор пока не выйдут из строя или не столкнутся с космическим мусором или чем-то иным. Пожалуй, они достигнут тебя вопреки всему. Если ты есть где-то. И если у тебя случайно окажется нужное оборудование. И если тебе повезет понять то, что я пишу. И может быть, это даже тебя заинтересует.
Те же самые спутники будут отправлять в космос научные данные о нашей планете и координаты мест, где мы пытаемся сохранить наши шедевры искусства, книги и музыкальные произведения, ДНК-коды животных и людей, банк семян, прежде находившийся на Шпицбергене (в одном из «бункеров Судного дня», явно оказавшемся недостаточно надежным для такой мировой катастрофы). Все будет упаковано в специальные материалы и опущено в шахты, находящиеся далеко от места падения кометы. Никто не знает, сработает ли это, но, похоже, ничего лучшего нам не придумать.
В один прекрасный день ты, пожалуй, сможешь воссоздать человека у себя в лаборатории. Или хотя бы вырастить герань. Эта мысль немного согревает душу, будто делает нашу смерть чуть менее бессмысленной.
Я видела интервью с несколькими людьми, решившими перебраться в шахту Кируны. Они окажутся под километровым слоем расплавленного камня. Я не могу представить себе худшего конца.
Ты знаешь, когда умрешь?
Мы, люди, всегда знали, что это случится с нами однажды, но оставались в неведении относительно даты. Но не сейчас. Сейчас время смерти известно нам почти с точностью до секунды.
Пожалуй, тебе интересно, почему я не паникую. Я боюсь. Пусть это особо и не видно по моей писанине. Но, по-моему, я напугана меньше, чем многие. И хуже всего то (а об этом я не могу рассказать никому, кроме тебя), что я испытываю некое облегчение. Хотя нет, это, пожалуй, неправильное слово. Но и не особенно неверное тоже.
Жарко,
