участвовать в эксперименте, но перспектива отбитых почек в виртуозном исполнении Сидоренко прельщала его еще меньше. Пахтакор быстро прикрепил к его левому запястью и шее два клеящихся диска.
– Возьмите, пожалуйста, в правую руку вот этот резиновый брусок, – сказал Пахтакор и вынул из кармана прямоугольный отрезок мягкой резины длиной сантиметров пятнадцать. Он положил его на стол и посмотрел на Головатко.
– Берите же! Представьте, что это нож.
Головатко нехотя взял брусок и принялся его рассматривать.
Пахтакор отошел к компьютеру и включил запись параметров. Немного театральным тоном, словно возомнив себя режиссером, он произнес:
– Головатко, возьмите нож и медленно подойдите к девушке. Приготовьтесь по моей команде изобразить удар ножом в горло, который вы нанесли в лифте шестнадцатого ноября гражданке М. Запомните, только по моей команде! – повторил он.
Головатко медленно обошел стол, зажав в правой руке резиновый брусок. Он нервничал. Давление было повышено, пульс резко участился.
Пахтакор дал команду:
– Начали.
Света закрыла глаза и принялась шумно дышать. Не отрывая взгляда от девушки, Головатко крадучись приблизился к ней и уставился на вздымающуюся грудь. Внезапно Света открыла глаза, и ее лицо исказилось брезгливой гримасой. Она покосилась Пахтакора и сказала:
– Доктор, пусть он только ко мне своей культяпкой не прикасается. Скажите ему…
Головатко застыл. Медленно повернулся и недоуменно посмотрел на Пахтакора.
– Это еще что такое? Почему она меня оскорбляет?
Пахтакор ликовал от удавшегося эксперимента. «Получилось! Головатко никак не среагировал на самим же неоднократно упомянутый раздражитель. Оскорбление не только не вызвало нападения, оно вообще не повлияло на показатели пульса и давления».
– Господин Головатко, простите, пожалуйста!
Пахтакор обернулся к девушке.
– Света! Вам должно быть стыдно! Постарайтесь держать свои эмоции при себе. Теперь, – он кивнул Головатко, – изобразите удар ножом.
Головатко аккуратно ткнул резиновым бруском в основание шеи Светы, чуть выше ложечки, и выжидающе посмотрел на эксперта.
Пахтакор решил не расстраивать его сразу перспективой колонии и ободряюще произнес:
– Вы, Головатко, большой молодец. Эксперимент избавил нас от дальнейшего опроса. Освидетельствование закончено.
Он снял с подозреваемого датчики и постучал два раза в приоткрытую дверь.
– Конвой, отведите, пожалуйста, обследуемого в камеру и дайте ему как следует отдохнуть. Он испытал нервное напряжение.
Когда Головатко вывели, Пахтакор обратился к Свете:
– Светочка, огромное вам спасибо за помощь. Я обязательно отмечу перед начальством ваши умелые действия.
Света улыбнулась, поправляя блузку.
