сократили её население. Конечно, память наша хранила и их грехи по отношению к нам, но, видимо, на сей раз чаша весов явно склонилась на нашу сторону. Настолько явно, что даны угрозу оценили. Наверно, нужен был иной властелин, который мог бы возглавить народ. И он уже был рожден и взрастал в среде данов как повелитель…
11. Беда с Сашей
Я всё подвожу, подвожу себя и других к теме. Ну той, о которой говорить не хочется. Потому что трудно очень, стыдно…
Да ведь не объяснишь иначе ни себе, ни людям, что произошло между мной и мужем, как мы расстались, и как погиб Саша. Только не в этот раз он погиб, а в прошлый, а потом уже не Саша погиб, а тот викинг, Бьорн, который мужем мне быть не мог никогда, и только случайность дурацкая, глупость мистическая…
Нет, плохое начало. И без того лиха беда, а когда говоришь о том, что невозможно представить, только запутаешь все. Надо заново начинать. Сейчас…
Я ощущала угрозу себе явственно. Тут ведь как: мне отчаянно нужен был Саша. Мне хотелось его ласк, тело отказывалось терпеть и дальше долгое безбрачие. Вроде и причин к этому не было: муж не просто подавал мне знаки, а семафорил красным. Но запредельное было ухаживание…
Грудь моя покрылась синяками, несмотря на выставленные локти, и, проскальзывая мимо Саши тенью, что случалось только по крайней необходимости, я непроизвольно сжимала ягодицы, не давая себя ущипнуть, по крайней мере, чувствительно больно. А что он нес, Господи Боже мой! Не стану приводить всё, только самое безобидное:
– Истощала вся… Да кому ты нужна такая, синяя птица. Подходи, пожалею, кину палку разок. Другим не понадобишься, это у меня после голода стоит на все, что двигается. На тебя в последнюю очередь, и то по старой дружбе. Давай, пользуйся. Пока есть… Да не бойся, поди сюда, что покажу…
Я не шла. Разумеется, нет. Потому что если я и хотела Сашу, то не вот этого. Как бы не страдала плоть, но этого вот наглого, циничного, мерзкого мужика я не знала. И узнавать не хотела, ни душою, ни телом.
Почему я не уходила из дома?
Сама не знаю. Врачи говорили, что его грубость – следствие травмы, что лечение и время сделают своё. В глубине души я надеялась, хотя с каждым днём всё меньше. Ещё я боялась людского осуждения: что скажут свекровь со свекром: пока был здоров, был нужен, теперь вот нет. А подруги? Ирка вся любопытством изошла, расспрашивая: что там у вас? Нормальный мужик-то теперь у тебя, иль половинка? А то четверть? А может, и вообще…
Ирку я понимала. Ее хроническое невезение с мужиками общеизвестная истина, у нее просто постоянная встреча с теми же граблями.
Я бы сказала, что нынешний Саша, вот кто ее кадр! Уверенных, наглых и циничных бойфрендов она всегда и выбирала, набивая шишки. А расставалась с ними со слезами, и понятно, что расставалась: надоела с любовью со своей…
Ирка не дура совсем,
